– Какая стала хозяюшка, – всплеснула руками мама, – Лёва, я глазам не верю. Куда ты дел мою дочь?

– Можно подумать, я только и делала, что ленилась! – притворно возмутилась я, не желая, чтобы все обсуждали мою хозяйственность. – Как вкусно пахнет, – перевела разговор на бабушкину стряпню, и все переключились на еду, шумной толпой усаживаясь за стол и принимаясь ужинать.

Нас расспрашивали о каждой мелочи, родителей интересовало буквально всё, причем отцов больше всего волновала безопасность передвижения и учеба, а мамы переживали, хорошо ли мы едим и высыпаемся. Было бесполезно думать, что мы отделаемся лишь парой общих фраз, пришлось всё рассказать подробно и разложить по полочкам, отчитавшись по всем вопросам.

– Какие же они взрослые, – вздохнула моя мама, положив голову папе на плечо и умильно улыбаясь. – А кажется, только недавно я качала тебя на руках.

– Мам, прямо уж недавно! Мне уже восемнадцать лет, – улыбнулась я, с обожанием глядя на родителей.

– Будто бы я забыла, – усмехнулась она, не отрывая от меня взгляда. – Только для меня ты всё равно моя Булочка.

– Я уже не Булочка, – похлопала я себя по животу, – мы с Лёвой активно занимаемся спортом, бегаем, качаем пресс.

– Спортивная Булочка, – рассмеялась мама, и я вместе с ней, решив, что с родителями спорить бесполезно.

– Что еще интересного расскажете? – вклинился дядя Багир. – Сын наш что-то задумчивый, вдвое серьезнее стал, – заметил он маме Лёвы, которая тоже в умилении смотрела на сына.

– Пап, мам, всё нормально, – скривился друг, – вам не о чем переживать. Можете спать спокойно.

– Я буду спать с Таей! – заявил Мишка, услышав про сон, и побежал ко мне, спрыгнув со стула.

– Конечно, проказник, – прижала я его к себе. – Хочешь подарок?

– Ого, подарок? – воскликнул он с горящими глазами. – Еще бы!

– Мы всем привезли, – разулыбалась я, глядя на радостные лица многочисленных родственников. Кто же не любит подарки.

Распределение подарков затянулось на полчаса, и вскоре все сидели довольные, рассматривая то, что мы им подарили. Самые обычные вещи, но они были дороги вдвойне, потому что выбирались с душой и привезены из другого города.

– Общий кадр! – воскликнул дядя Багир, выходя вперед вместе с фотоаппаратом и собираясь нас всех фотографировать. Замахал руками. – Покучнее, покучнее, Тая, что ты как неродная? Обними Лёву. Миша, хватит делать всем рожки! Вот постреленок. Бабушка Маржа, сядьте, пожалуйста рядом с дедом, никуда не убегут ваши пироги.

Друг оказался возле меня, вроде ничего непривычного не происходило, но снова накатило это странное стеснение. Мы прижались друг к другу боками, и Лёва обнял меня за талию, притягивая к себе. Я почувствовала его запах, заставивший прерывисто задышать, делать вдохи и выдохи в надежде утихомирить волнение.

Мне казалось, мое состояние станет заметным, и старалась непринужденно смеяться, а Лёва, как назло, тоже был напряженным. С ним определенно что-то происходило. И я буду не я, если не выясню, что с ним такое.