— Да, у него было такое тяжёлое ранение, но он выжил. И сейчас чувствует себя вполне прекрасно, иногда даже поёт в концертах. — Лещенко радуется как ребёнок.
— Так мы же с ним служили в одном полку и были дружны! Его ранило неделей раньше меня и вначале эвакуировали в полевой госпиталь, после чего отправили в Одессу. А затем и меня ранило, но я оказался в Кишинёве, с тех пор не слышал о нём и все следы затерялись.
— Послушайте! Нам обязательно надо встретиться и поговорить! Ох! Простите мою забывчивость. — Маэстро протягивает мне руку и представляется: — Лещенко Пётр Константинович, импресарио, певец и композитор! — улыбаюсь в ответ и пожимая руку тоже представляюсь:
— Лапин Михаил Григорьевич — композитор, дирижёр и певец! — Мы оба хохочем, и я предлагаю:
— Пётр Константинович, Вы более чем в два раза старше меня по возрасту. Прошу вас называть меня просто Михаилом или Мишей. А то мне даже как-то неудобно перед вами. Вы в самом расцвете своих творческих сил, талантливый, известный всей Европе Маэстро, а я всего лишь дебютант только начинающий свой долгий путь к вершинам музыкального Олимпа. — вижу, что маэстро польщён.
Он согласно кивает и по-дружески хлопает меня по плечу.
— Ну, что делать будем Миша? Такую встречу отметить надо, да и поговорить найдётся о чём! Предложения есть? — сразу оговариваю «рамки встречи».
— Пётр Константинович, у меня строгий режим, который я нарушать не хочу. Подъём в шесть утра, отбой в десять вечера и кроме двух бокалов вина в течение дня я себе более позволить не могу. А предлагать лучше Вам, я слабо ориентируюсь на этом корабле. Ещё и суток не прошло, как я здесь.
— Режим? Фу, какая гадость! Скучно Вы живёте, Миша! — Лещенко как-то иронично и одновременно брезгливо кривит губы. — В юности надо совершать неразумные поступки и просто наслаждаться жизнью. Брать от неё всё и полной мерой именно сейчас, пока Вы молоды и здоровы, а «режим» вам пропишут в старости, ваши заботливые доктора и докучливые хвори.
— Но не стану отвращать вас от ваших привычек и навязывать свои. Предлагаю после обеда встретиться в музыкальном салоне. У меня будет репетиция, заодно познакомлю с музыкантами, сопровождающими меня в гастрольной поездке, и может вы нам что-нибудь сыграете своё? Интересно послушать, какая музыка сейчас звучит в Одессе! — на этом мы раскланиваемся и расстаёмся.
Несмотря на все мои ожидания Агнешку в каюте не застал. Но кровать оказалась уже заправлена, стол прибран и её «утиральника» в ванной тоже не обнаружил. Хмуро оделся и к восьми часам пошёл на завтрак в ресторан. Лещенко уже был там в шумной компании поклонников и поклонниц.
— Миша! Идите к нам! — и что делать? Хотел по-быстрому перекусить и вернуться в каюту, но видимо не судьба.
— Дамы и господа, прошу минуточку внимания! Имею честь представить Вам молодое дарование из Советской России. Прошу любить и жаловать — Михаил Лапин, композитор и певец из Одессы! — мне остаётся только снять шляпу и вежливо со всеми раскланяться. Лещенко шутливо указывает своим оживившимся сотрапезникам на меня рукой, а затем мне на свободный стул у своего стола.
— Присаживайся, Миша. — передаю трость и шляпу подскочившему гарсону и усаживаюсь на указанное мне место. Открываю меню и быстро выбираю яичную запеканку, сырую нарезку, булочку и кофе. Услужливый официант тут же испаряется и через пять минут я уже приступаю к завтраку. Маэстро явно с утра уже немного «навеселе», впрочем, как и вся его компания. Пётр Константинович искрится весельем, вовсю шутит и явно чувствует себя прекрасно, в отличие от меня.
Быстро расправившись с завтраком, собираюсь уходить и взглядом ищу официанта, чтоб расплатиться.
— Ну куда же Вы, Михаил? — Лещенко вальяжно откинувшись на спинку стула, одной рукой расслабленно со спины приобнимает свою соседку и поглаживает её оголённое плечико, а в другой держит небольшую рюмку с водкой. — Мы так хотели с вами поговорить! Зачем же Вы нас покидаете?
— Пётр Константинович, прошу меня извинить, но мне надо освежиться, к тому же у меня запланированы ещё какие-то учения для пассажиров. Вчера об этом был предупреждён обер стюардом неоднократно, неудобно опаздывать. Кстати, хотел Вас поправить, я не из Советской России. Одесса находится на территории Советской Украины. Вы не подскажите как мне удобнее рассчитаться с официантом?
— Пустое! — Лещенко небрежно взмахивает рюмкой, чуть не расплескав водку. — Вы сегодня за столом мой гость, так что не извольте беспокоиться. Тем более, что оплата моего стола за счёт моих нанимателей. — на его лице появляется лёгкая ухмылка. — А что касается ваших… территорий. Так для нас, бывших российских подданых, Россия была, есть и навсегда останется Империей.
— И никаких «Советских Украин» там для нас нет. И пусть сейчас Россию-матушку разодрали на удельные княжества, мы, бывшие верноподданные, истово верим что она возродится и вновь станет Великой Империей! — э-э-э, батенька… Да Вы Пётр Константинович оказывается махровый империалист! Принимаю шляпу и трость от гарсона и раскланявшись покидаю компанию.
До десяти часов промаялся бездельем, Агнешка так и не пришла, что определённо начинает меня напрягать. Затем на полчаса отвлёкся на «учения». Усатый и пожилой дядька в морской форме показал, как правильно надевать спасательные жилеты и разъяснил порядок и очерёдность посадки в шлюпки. Фиг знает, пригодится ли это мне, но слушал с интересом. После «учений» полчаса пометался по каюте и вконец озверев вызвал по телефону «обер-полицмейстера» Магнуса.