— Да какая разница, кем он был. Главное, что вы к нам пришли. Бартабас давно мечтал о таком консультанте, как вы. А вы, Анри, так долго сопротивлялись. Вам у нас понравилось?

— Очень! Не думал, что в Париже возможно такое… просто вольница какая-то. Мне бы хотелось взглянуть на то, как здесь содержатся лошади. Это возможно?

— Еще бы, конечно. Я для начала определю вас на жительство — пойдемте, я покажу вам ваши хоромы, а потом уже и на лошадей взглянем.

— Да, но я не планировал здесь сегодня задерживаться…

— Да бросьте, Анри, обойдемся без церемоний. Вы от нас и уезжать-то не захотите, а комнату лучше сейчас занять. Мало ли кто приедет. Я для вас самую лучшую займу, рядом с хозяйской. Вот Бартабас обрадуется, когда узнает, кто у него в соседях будет жить.

Анри не ожидал, что в этой жизни еще есть люди, которые будут ему искренне рады. Жизнь затворника, которую он вел вместе с Фабио в «Пристанище Мавра», казалась ему верхом блаженства. Фабио выбрал для себя другой путь, Анри, похоже, тоже начинает новый этап в своей биографии. Он рассказал администратору Жаку, что сейчас пока не может бросить свое жилье, что две-три недели могут уйти на переезд. Нужно еще подобрать квартиру. Живой, эмоциональный Жак при слове «квартира» очень удивился.

— О чем вы говорите? Ничего не нужно искать, мы обеспечиваем жильем всех работников и оплачиваем его. Пока поживете в этой комнате, а за неделю мы для вас что-нибудь подберем. Анри, считайте, что вы уже приняты на работу. Поживите пока здесь, когда нужно будет, вы уедете к себе настолько, насколько сочтете нужным.

— Да, но у меня еще живет старушка, совсем, знаете ли, древняя.

— Она ходячая или лежит?

— Ну что вы, какое там лежит! Очень бодренькая бабуля.

— Так везите ее сюда! Мы и для нее найдем занятие. У нас тут с десяток бабулек наберется. Они и вышивают, и готовят, и за жеребятами ухаживают. Найдем занятие и вашей бабульке.

Пока они осматривали хозяйственные пристройки, Анри не переставал удивляться тому, как Бартабас смог построить все это. Понятно, что когда-то здесь была заброшенная ферма, но со временем эта территория превратилась в райское место для наездников со всего мира. В постановках театра «Зингаро» участвуют жокеи самых разных национальностей, которые демонстрируют всевозможные трюки, о которых подчас европейцы и не догадываются. Пока они ходили по территории, Анри видел арабов, индейца, китайца. Да и русских здесь было достаточно.

Ночью он долго ворочался на своем будущем диване в небольшой, но довольно приятной комнате — думал о том, понравится ли здесь Эмилии и Фабио? Так и заснул.

Утром он встретился с Бартабасом. Говорили они долго — вспоминали общих знакомых, былые годы — скачки 1974 года, в которых Анри стал победителем. Потом Бартабас рассказал о том, что он хотел поручить Анри. Задача была не из легких — в каждой новой партии лошадей обязательно попадается один-два строптивых жеребца. Справиться с ними не всегда удается. Просто нет такого человека в труппе, который мог бы делать это профессионально. Ведь сюда в основном приходят артисты, постановщики трюков, а хорошего воспитателя для лошадей Бартабас уже давно не может подыскать. Анри же не привыкать укрощать лошадей, он этим всю жизнь занимается.

Бартабас предоставил ему полный карт-бланш.

Назад, в «Пристанище Мавра», Анри уезжал окрыленный. Ему не терпелось рассказать все Фабио, но сын был далеко. Сянчжи предупредил Анри, что в том месте, куда они едут лечиться, нет телефонной связи. Два, а может быть и три, месяца уйдут на реабилитацию. Правда, китаец пообещал, что при первой возможности он сообщит Анри о состоянии здоровья Фабио. Только когда выпадет такая возможность, неизвестно. Ох уж эти китайские штучки… И все-таки надо хоть Отто сообщить о том, что он переезжает к Бартабасу.

Эмилия встречала его, как всегда, на пороге. Бросилась на шею, как будто они не виделись целую вечность, хотя прошло всего три дня.

Он рассказал ей все сразу, без утайки. Спросил, готова ли она к переезду?

— Так ведь там цыгане живут, а вдруг они меня обворуют?

— Эмилия, те цыгане, что там живут, богаче нас с тобой. Им твои «сокровища» ни к чему. К тому же там гораздо больше французов и русских, чем цыган. Поняла? Жить ты будешь рядом со мной. Дам твоего возраста там предостаточно, тебе будет на старости лет с кем слово перемолвить. А то сидишь здесь, как затворница, скоро разговаривать разучишься. К тому же там у тебя будет возможность удивить всех своим умением вышивать. Там много работы, и для тебя найдется дело.