Его руки напряглись.

– Слишком привередливы в отношении меня?

Она погладила одну из его напряженных рук так, будто он был ее младшим братишкой.

– Конечно, ты, как никто другой, способен понять, что значит быть привередливой. Хотя меня это особо и не волнует. То был только десерт. В твоем случае.

Только десерт. Только.

– Так поэтому вы отказались? – процедил он сквозь зубы. – Отплатили мне за то, что я оказался слишком привередлив и не захотел стать вашим альфонсом?

При этом слове ее глаза на мгновение вспыхнули, и он успел подумать, что обидел ее или, по крайней мере, не уловил то, что вызвало у нее улыбку. Саммер подняла палец и начала соблазнительно теребить свою нижнюю губу.

– Ну… ты не единственный, кто может, не раздумывая, отказаться от предложенного, знаешь ли, – сказала она елейно и слащаво, но с крошечной издевкой.

Полки начали врезаться в ладони Люка.

– О, вы считаете, что ваше и мое предложения были равнозначны? – Он наклонился к ней и занял все свободное место между ними. – Простите. Не знал, что заниматься сексом с незнакомцами и есть дело всей вашей жизни.

Ее улыбка исчезла. А потом опять замерцала, как шелк на ее теле вчера вечером.

– О, прошу прощения. – Она пальцем оттянула вниз нижнюю губу. И совершенно внезапно – он даже не понял, как это ей удалось, – она появилась с другой стороны от него, освободившись из клетки, размахивая пакетом шоколадок так, будто только что одержала победу в игре «Захват флага». – Полагаю, что вместо этого должна была посвятить свою жизнь изготовлению изделий из сахара?

Люк побелел как от пощечины. И пока он оторопело стоял, Саммер убежала.

«Так Его Величество думал, что с ней будет легко справиться? – размышляла Саммер, плавая в бассейне отеля. – Что он может без долгих слов отвергнуть ее и в то же время ожидать, что в любой миг может дернуть за веревочку, притянуть к себе и заставить ее умолять его быть с ней? Он, что ли, думает, что может управлять ею, как марионеткой, дергая за ниточки?» Она приняла душ и вытерлась, потом обнаружила, что директор отеля ждет ее, чтобы поговорить, и насупилась. Неужели этот ублюдочный Люк думает, что может управлять ею при помощи своих десертов? О, он явно недооценивает ее. Никто и никогда больше не будет таким образом управлять ею.

Саммер подарила Алену Русселю скудную улыбку и только затем поняла, что улыбка получилась вымученной. Она сделала глубокий вдох и придала улыбке легкое мерцание. Влажные волосы Саммер все еще прилипали к затылку и шее, и она осознала, что сегодня не проплыла достаточно много. Все-таки она застряла в этом проклятом отеле. Должно пройти еще два месяца и двадцать девять дней, прежде чем она заслужит свободу и вернется домой со спутниковой тарелкой, словно одно из тех героических животных, которые, если верить легендам, возвращали исчезнувшее солнце. Из-за чего эти животные получали ожоги или теряли зрение, разве не так?

– Они действительно не умеют обращаться с… гостями, – осторожно высказался чудаковатый элегантный директор, глядя на нее так, будто она была ребенком со скверным характером, которого сделали императором Рима. Сидя за столом напротив нее в своем офисе, он притворялся, что пробегает глазами по основным показателям финансово-хозяйственной деятельности отеля. Но на самом деле не об этом он хотел поговорить. Газетная фотография, которая лежала поверх бумаг – на которой она пребывала в руках Люка, – была предусмотрительно сложена вчетверо. Мелочь, о которой все они должны забыть. – Ох уж эти лучшие шеф-повара.

Саммер понимающе кивнула:

– С такими… гостями, как я, например.

Это несколько удивило его. У него промелькнула мысль, что она хорошо знает, как в отеле должны с ней обращаться, и поэтому не знал, что ответить. Он выдохнул:

– Они слишком… эмоциональны.