В магазине оказались два продавца и одна продавщица. Все трое, похоже, не имели ни малейшего представления о том, что такое очередь (кто первым вошел, того первым и обслужили, если, конечно, вы смогли постоять за себя). Народу было немного, но вся троица была занята. Особо меня раздражала продавщица, обсуждавшая с покупательницей ее шарф.

– Elle est belle![296] Где вы приобрели его?

– Подруга связала.

– В самом деле? Она их продает?

– Нет, а, по-вашему, следовало?

– Несомненно! Вы скажете мне, если она вдруг надумает заняться их продажей, а?

Да-а…

Однако было бы напрасно ввязываться в разговор и спрашивать, что для магазина сотовой связи важнее – шарф одного покупателя или телефон другого? Сказать по правде, я боялся услышать ответ. Как бы то ни было, через пару минут одновременно, словно по мановению волшебной палочки, освободились и продавец, и продавщица, будущая покупательница шарфа.

Продавец спросил стоящего впереди меня мужчину, чем он может ему помочь, и тот ответил, что хотел бы перейти на другой тариф. Продавщица с вежливой улыбкой обслуживающего автомата полуобернулась ко мне. При этом она смотрела на мужчину, желавшего поменять тариф, а потом, когда я протянул свой телефон, неожиданно повернулась и подошла к двум мужчинам у компьютера. Я не верил собственным глазам. Меня словно не существовало.

Несколько минут я стоял и наблюдал за тем, как все трое, согнувшись перед монитором, пялились в него, будто там показывали результаты завтрашней лотереи. Если бы не упомянутый выше разговор о шарфе, я бы, возможно, подождал еще пару минут и сумел бы разобраться в ситуации, но я дал волю своему раздражению.

– Извините меня за то, что я вас отвлекаю от дела, – произнес я с такой напускной вежливостью, на какую только был способен, – но неужели для обслуживания одного посетителя требуются два сотрудника?

– Да, именно так, – жестко ответила женщина. – Мой коллега практикант, и ему требуется помощь со счетами.

– А, простите, – проговорил я, подумав: «О, merde, ну и влип».

В известной степени моей вины тут не было. Хорошая продавщица сказала бы мне, что подойдет ко мне, как только поможет практиканту. Но теперь это уже не имело значения, ибо было ясно: только что я обрек себя на еще более длительное ожидание. Все сотрудники магазина слышали наш обмен репликами, и тем не менее ни один из них не поспешил заменить коллегу. На мужчине у компьютера был шарф, судя по виду, домашнего изготовления. Не исключено, что продавщица намеревалась попросить у него рисунок узора.

Лишь через десять минут мадам Шарф оторвалась от практиканта и соизволила с большой неохотой подойти ко мне. Я объяснил, что меня привело в магазин. Она взяла у меня телефон, проверила его, сказала, что всему виной, вероятно, подводящий провод моего зарядного устройства, и предложила приобрести новый. С вас двадцать восемь евро, пожалуйста.

Расплачиваясь, я заглянул в разъем телефона, к которому подсоединялось зарядное устройство, и заметил то, чего раньше не замечал.

– Эта блестящая штучка тут и должна находиться? – поинтересовался я.

– Да, – ответила она, дала мне сдачу, пожелала bonne journée и повернулась к ближайшему обладателю мохнатого шарфа.

Вернувшись домой, я не стал вынимать подводящий провод из упаковки, а разыскав пинцет и засунув его в разъем телефона, извлек оттуда кусочек алюминиевой фольги, вероятно, от обертки жевательной резинки, которую я носил в своем кармане. Я вставил в гнездо старый провод, и мой сотовый начал тут же заряжаться.

О, будь дважды все merde, подумал я. Если бы не устроенная мною в магазине сцена, я мог бы вернуться обратно, притвориться дурачком и получить компенсацию. А в результате объегорили меня. Мне скажут: «Ну что ж, нас это не касается. Вам следовало сначала все проверить» и т. д. и т. д.