Светлану не стали посвящать в существование "лифта". Для начала Югин рассказал о секретности и дал тренировочное задание, тест для поступления на фирму. Тест абстрактный и никому не нужный, чтобы не возникло у соискателя подозрения о бесплатном использовании. Все остальное на полном серьезе: секретность, достоверность данных и так далее. Вячеслав выдал Светлане десять тысяч рублей подотчетных денег для оплаты услуг по сбору и обработке информации, и машина завертелась.

Пока Югин беседовал со Светланой, Коробов перенастраивал "лифт".

– Посмотрим, который год на той стороне, – радостно потирая руки, подошел Вячеслав.

– Бросим монетку, кто пойдет первый?

– На тебе старинная одежда висит мешком. Я схожу, а ты завтра. Подготовь себе комплект одежды.

– Хорошо. Одевайся, а я пока сниму видео на той стороне.

Посмотрели ролик. Лето, день, знакомый пустырь.

– Ничего не изменилось, кроме времени суток, – предположил Югин. – Но это радует, будем днем на ту сторону ходить.

– Бери бинокль, посмотри внимательно. Радио и сотовый захвати. На всякий случай.

На первый взгляд гипотеза 1852 года подтвердилась. Сотовый телефон не мог найти станцию, а радиоприемник молчал во всех диапазонах. В бинокль было видно дома, но гораздо дальше, чем в 1932 году.

Югин вернулся обратно, затащили стремянку. Коротко посовещались и решили, что можно посетить город.

– Возьму ружье, сумку с гусем. Охотник подстрелил птицу, ощипал, выпотрошил и несет продавать на рынок.

– Где ты видел гуся?

– Супермаркет в двух шагах. Я быстро.

– Пиджак сними, уж больно он страшный.

Через двадцать минут Югин шагал по направлению к городу. Дорога была привычна. Подойдя к городу, Вячеслав увидел явные изменения, электрические столбы отсутствовали, окна домов были маленькие. Одежда прохожих, пара телег и экипаж не давали возможность оценить дату данной реальности.

Вячеслав уже проходил перекресток, когда справа заметил большую, круглую тумбу. Повезло, на тумбе были наклеены объявления. Не повезло, рядом с тумбой стоял городовой. Сворачивать было опасно. Югин подошел, приподнял кепку, поздоровался и начал читать объявления. Городовой что-то буркнул в ответ, затем с удивлением стал смотреть на читающего Вячеслава. "Кепка моя ему не нравится", – заволновался Югин.

На объявлениях стояли даты, первые числа августа 1894 года. Вячеслав повернулся и неспеша пошел обратно. Югину долго казалось, что городовой продолжает смотреть ему в спину.