И тут Аллен с его стрижкой под горшок и очками на лбу появился в гостиной и кинулся к новому гостю Джейсона с распростертыми объятиями. «Привет, братан!» У меня отпала челюсть.

В последнюю секунду, сделав нырок, этот парень ловко избежал попытки Аллена обхватить его, в результате чего его плотный четырехглазый приятель едва не снес стеклянный кофейный столик.

«Черт меня побери. Это Кен. Он здесь».

И он дико крут.

Это как Супермен, который дурил всех вокруг, притворяясь тихоньким репортером. Я не могла поверить, что Кену удалось убедить меня, что он совсем не мой тип, всего лишь надев спортивные штаны и пару кроссовок. Я что, правда такая дура? Он был умным, красивым и забавным – в таком сухом, саркастичном ключе, – а я полностью списала его со счетов, как какого-то прилизанного придурка.

Внезапно я растерялась, не зная, что делать и как себя вести. Кен был моим приятелем, так что я должна была хотя бы сказать: «Как дела?», – но я просто не могла. Я так и сидела, прячась на ровном месте, в ожидании каких-то проявлений Кен-ства.

Я уже видела, как он с ловкостью ниндзя выдрался из объятий Аллена.

«Да, это Кен».

Как пошел и взял витаминный напиток из холодильника.

«Супер-Кен».

И как улыбнулся, наконец заметив меня из-за кухонной стойки.

«О-о-о-о-очень Кен».

Этот сукин сын, словно сошедший со страниц GQ, в черной рубашке, черном галстуке, с шикарной стрижкой и бирюзовыми глазами улыбался… мне. Кажется, я наклонилась вперед и замерла, вздыхая с сердечками в глазах, прежде чем опомнилась и поняла, что должна улыбнуться в ответ… ну или сделать еще что-то.

На диване не было места для него, так что я, подчиняясь инстинкту, встала. Я собиралась подойти к нему и сказать: «Привет». Это же нормально, да? Мы же друзья.

Я сделала три шага в его сторону, но в последний момент струхнула и, резко свернув направо, вышла покурить на балкон. В январе. Даже куртку свою не захватила.

Как полная идиотка.

Снаружи все было совсем по-другому. Готовясь к вечеринке, Джейсон натянул на балконе несколько рядов белых праздничных гирлянд и установил динамики от своего стерео. Внутри было шумно, ярко, тепло и бардачно, а тут, снаружи, темно, холодно, тихо и мелодично. Заканчивалась какая-то тягучая лиричная песня, я села на мягкий балконный диванчик, закурила и стала изо всех сил наслаждаться моментом, медленно умирая от переохлаждения.

Но момента надолго не хватило. Услышав первые три секунды очередной песни, я была готова кинуться с этого балкона. Как будто мало было того, что я сидела тут, замерзая насмерть и глядя через парковку на квартиру напротив, где вся моя прошлая жизнь обернулась дерьмом, вселенная решила, что, раз уж я тут, будет страшно забавно заставить меня послушать «Падающую звезду» «Фантомной конечности» – песню, которую Ганс написал для меня, когда мы с ним только начинали встречаться. Это был их первый и единственный сингл на радио. Вскоре после нашего расставания «Фантомная конечность» вылетела из студийных записей, потому что их первый альбом продавался плохо, но местные станции все равно не переставали крутить «Падающую звезду» с упорством, достойным лучшего применения. Со времени нашего расставания мне удавалось полностью избегать этой песни, но она наконец меня настигла.

Идти мне было некуда, и, вздохнув, я покорилась судьбе.

Но, слушая эти слова – действительно слушая их, я поняла, что и в самом деле слушаю эту песню как будто в первый раз. Она не вызывала во мне тоски. Я даже начала хихикать. А потом рассмеялась. А потом зажала руками рот, чтобы заткнуться и дослушать все до конца.