Когда, выкупав и накормив дочь, Марго уложила ее в спальне и вышла, выключив свет и закрыв за собой дверь, то обнаружила, что Алекс, как ищейка, обшаривает полки в большой комнате.

– Что… что ты делаешь? – выдохнула она в изумлении и услышала:

– Пытаюсь понять, что у тебя пропало.

– В смысле?

– В твоей квартире кто-то был.

Марго пошатнулась, схватилась руками за косяки.

– Что?!

Алекс обернулся от полок и повторил:

– Неужели ты не чувствуешь? В твоей квартире пахнет чужими духами.

Марго шагнула к дивану и присела на край – ноги не держали. Ирина не пользовалась духами, у нее аллергия, и в те дни, что она должна сидеть с Машей, духами вынужденно не пользовалась и сама Марго… У Алекса же было обостренное обоняние, он чувствовал самые тонкие запахи, а потому Марго безоговорочно ему поверила. Он шагнул к ней, наклонился и встряхнул за плечи:

– Давай рассказывай подробно, где и с кем была сегодня, все пошагово – как вышла, как пошла, что видела – ну? Ты понимаешь, что у кого-то твои ключи?! В любой момент сюда явится неизвестно кто и неизвестно, с какой целью! Не усложняй мне жизнь, Марго, рассказывай все.

Она стала припоминать все мелочи сегодняшнего дня, но ничего необычного сказать не могла. И только дойдя до случая с подменой сумки в кафе, она вдруг все поняла. Ей и в голову не пришло проверить содержимое сумки после того, как она вернула ее, а ключей, скорее всего, там уже и не было. И взяла их именно эта женщина в очках с толстыми стеклами…

– Когда ты уже станешь взрослее, Марго? – тяжело вздохнул Алекс, погладив ее по волосам как ребенка. – На сутки тебя нельзя оставить, чтобы с тобой не случилось чего-то. Ладно, не плачь, чего уж… – Он распрямился и потянулся, закинув руки за голову: – Ненавижу этот диван, но выхода нет – сегодня опять сплю здесь.

Марго взглянула на него с благодарностью – мысль о том, что ей придется остаться одной в квартире с перспективой, что сюда легко может войти кто угодно, вызывала у нее ужас и тошноту.

Сумку свою Марго, не раздумывая, выбросила – после того, как в ней рылись чужие руки, она уже не могла убедить себя прикоснуться к вещи.

– Новую куплю, – объяснила она вопросительно наблюдавшему за процедурой Алексу, и тот кивнул. – Может, чаю?

– А давай, – согласился он, направляясь в кухню и усаживаясь в угол, чтобы не мешать.

Марго засуетилась, ставя чайник, вынула печенье и джем, достала тонкие чайные чашки, которые Мэри купила как-то из-за удивительного рисунка в виде едва заметных перышек, словно падавших с края чашки на блюдце. Алекс покрутил одну из них, вернул обратно и вдруг спросил:

– Ты скучаешь, Марго?

– Ты о чем? – Она обернулась от навесного шкафчика, и Алекс невольно залюбовался ее лицом, ставшим на миг детским и открытым.