– Чего я хочу, я сказал. Дай девочке заработать то, что она заслужила. Сам тоже внакладе не останешься. А кто я – тебе знать не надо. И помни вот об этом, – Алекс помахал конвертом, в который снова убрал снимок. – Надеюсь, что у меня не будет больше повода встретиться с тобой.
Он направился к двери, совершенно уверенный в том, что у Гиви уже не возникнет желания как-то досадить Марго. В конце концов, собственную смерть в лицо мало кому удается увидеть. А перепуганный Кавсадзе даже не разобрал, что снимок очень старый, а надпись выполнена рукой его компаньона, которого вот уже три года нет в живых…
По дороге домой он позвонил Марго. Она долго не брала трубку, заставив Алекса слегка занервничать, но вот, наконец, раздался ее голос:
– Алло!
– Ты можешь встретиться со мной минут через тридцать?
– Нет, – спокойно ответила Марго.
– То есть? – удивился он, не понимая причины отказа.
– То есть встретиться с тобой я не могу.
– Ты вообще понимаешь, что говоришь? – стараясь не выйти из себя, процедил Алекс, открывая окно машины – вдруг стало душно.
– Отлично понимаю. Но помочь ничем не могу – я не хочу больше иметь с тобой дела. – Марго оставалась спокойной и даже доброжелательной, что распаляло Алекса еще сильнее.
С момента последней встречи Марго четко придерживалась выбранной линии поведения – не реагировать на него, не давать той реакции, на которую он рассчитывал и к которой был готов.
– Марго, – держась из последних сил, проговорил Алекс напряженно, чувствуя, как до предела натянулись все нервы. – Послушай меня, девочка. Я не причиню тебе вреда, наоборот – я попытался избавить тебя от серьезных проблем…
– А я просила тебя? – перебила она бесцеремонно. – Я – просила? Нет? Тогда какого черта ты снова влез? Синдром ангела-хранителя? Ну, так я тебя избавляю от всех обязательств, которые ты так опрометчиво на себя возложил. Я давно не ребенок, сама могу разобраться.
– Дура! – не вынес Алекс и резко бросил машину влево, подрезав какую-то девицу на малолитражке. Припарковавшись у обочины и игнорируя возмущенные вопли клаксона малолитражки, он выбил сигарету из пачки, закурил и повторил в трубку: – Ты дура, Марго! В этот раз тебе действительно не избежать крутых проблем! Как я и предупреждал, этот черт как минимум тебя на деньги разведет, а максимум… – он выдержал паузу, стараясь молчанием испугать Марго, и продолжил: – А максимум – он готов убрать тебя, если не согласишься отойти в сторону добровольно. Если он предложил такой вариант мне – то есть ли у тебя гарантии, что не предложит еще кому-то? Ты четко уверена, что твои передвижения по городу не отслеживаются? Ты можешь поручиться, что твой телефон никто не слушает?
Алекс выбросил окурок в окно и перевел дыхание: от слишком импульсивного монолога сердце стало биться чаще, а на висках выступили капельки пота.
– Ну что, рассказал мне страшную сказку? – раздался насмешливый голос Марго. – Думаешь, я теперь все брошу и забьюсь в темный угол, дрожа от страха? Так не жди. Я не перестану этим заниматься – у меня нет выбора, я должна кормить дочь.
– Если тебе нужны деньги, ты можешь продать бриллианты Мэри! – снова вспылил он. – И жить потом припеваючи лет пять на каждый экземпляр – такие там камешки, в коллекции этой! Могу помочь найти покупателя, чтоб без обмана!
– Ну, разумеется! Ты можешь помочь! Куда я без тебя-то! В общем, так – чтобы больше я тебя не видела и не слышала! – Трубка умолкла, и Алекс не сразу понял, что Марго вышла из разговора.
Марго
Телефонный разговор не вывел ее из себя, не лишил сна и аппетита – ничего. Марго внутренне велела себе не реагировать – и не реагировала. На встречу с Кавсадзе она все равно собиралась – что бы там ни говорил Алекс.