— Вас это удивит… но да. Умею. Вы для этого пришли ко мне?
— Зверски хочу глинтвейна, а готовить его не умею, — солгал я. — Поможешь?
— Сейчас?
— Вечером. После занятий. Что скажешь?
— Мне прописали постельный режим и… внеуставные отношения между студентом и преподавателем запрещены, — строго отрезал он и отступил на шаг. — Прошу покинуть мою комнату, ваше высочество.
Подлить ему зелье будет сложнее, чем я думал. Когда я проходил мимо него, меня вновь окутал флёр его аромата. Я чуть не споткнулся и посмотрел на мальца. Что же в нём такого? Что так трогает моего дракона?
— Доброго дня, эрс.
— Доброго, курсант.
Я покинул комнату Рамбовского, но ещё некоторое время стоял неподвижно за дверью. Мне в голову пришла идея. Он ведь любитель конфет. Что ж, а я знаю кондитерскую, которая изготовит конфеты по моему личному заказу с особой жидкой начинкой. Я поставлю маячок, когда коробка будет вскрыта, и дождусь результата противоиллюзорного зелья.
Глава 7
Предпоследний учебный день перед выходным всегда был особенно тяжёлый — загруженный, студенты уже устали за четыре предыдущих дня, наполненных лекциями, контрольными и самостоятельными занятиями. Почему сложный не последний, а предпоследний, спросите вы? Потому что завтра будет всего две пары, он традиционно сокращённый, а вот сегодня…
Все четыре, от звонка до звонка хрономорфа!
Потому у меня уже не самый лучший настрой на сегодняшний день, даже просыпаться особенно тяжело. Ещё вчера нам объявили, что найдены семь счастливчиков, владеющих аэ-де. Изначально нас было шесть, выявленных на первых занятиях, но после нашли ещё одного, причём с моего потока — Эстива Траума. От этой новости даже на построении анимаг сверкал, как начищенный студентами во время нарядов пол академического холла.
— Думал, у меня нет способностей, а они есть! — шепнул мне Эстив. — Представляешь? Будем с тобой вместе ходить!
— Разговоры в строю! — рыкнул эрс Гбыр, и мы тут же захлопнули рты. — Налев-во! Бего-ом марш!
Пока мы преодолевали пять кругов, Траум расспрашивал, что я успел узнать об аэ-де и что мне говорил об этой науке принц. Под конец пробежки хотелось приложить его о турник — тот самый, на котором мы подтягивались минутой позже.
— М-да, Рамбовский… — Остановившись возле меня, огромный мускулистый преподаватель сложил руки на груди, из-за чего тонкая ткань, особенно для раннего зимнего утра, рубашки натянулась, чудом не затрещав по швам, и покачал головой. — На Еджу за тебя бы ни одна троллиха не сразилась! Совсем хилый, слабый… Какое потомство ты оставишь?
Чтобы это самое потомство оставить, мне его нужно родить, что несколько сложнее мужской задачи в этом вопросе, эрс Гбыр!
Разумеется, я об этом лишь подумала, а вслух ничего не сказала, спрыгнула с турника и побрела на скалодром. Разминка сегодня далась особенно тяжело, хотя утро выдалось чудесное — морозное, даже на стёклах в комнате были причудливые красивые узоры. Новый год близится, а это не может не радовать!
Умылась в тазу, почистила зубы в общей туалетной комнате и потом отправилась на завтрак. Кайла всё ещё не было, что вызывало беспокойство. Я хотела навестить его, но меня не пустили — мол, посещения запрещены, лишь уверили, что курсант Дорс идёт на поправку.