— Так, Флер, нужно чем-то заняться! — поняв, что больше на сон можно не рассчитывать, ибо мой мозг превратился в танц-площадку для шальных мыслей, я встала с кровати. Ноги требовали разминки, душа вообще рвалась неизвестно куда.

Подойдя к шкафу, с тяжелым вздохом распахнула дверцы. Быстренько пробежала глазами по одежде, выбирая нужную и, выудив понравившуюся блузу с вырезами на плечах и чёрную юбку, направилась к большому зеркалу.

Колдовала над собой недолго, хотелось скорее покинуть комнату. Стены начали всё больше давить на моё сознание мертвым грузом, заставляя скрежетать зубами, нервозность брала своё. Всё-таки терпеть не могу долгое время находиться в душном закрытом помещении.

Закончив со сборами, выпорхнула из комнаты как счастливый соловей. Двери захлопывала с таким удовольствием, что не смогла сдержать улыбки. Огонь тоже ликовал, маня меня за собой всё с большим энтузиазмом, вот только я его слушать не стала. Обломала все желания этого проглота на корню и пошла в совершенно другую сторону от желаемого сущностью.

Без цели бродила по территории академии около получаса, просто наслаждаясь одиночеством. Даже встречающиеся на моём пути адепты не могли разорвать тонкую нить идиллии в моей душе. Я в кои-то веки была спокойна и даже счастлива.

До сих пор не могу понять, в чём причина моих эмоциональных качелей, и это порядком стало надоедать. На протяжении моего недолгого существования я жила как на пороховой бочке, постоянно ожидая какого-нибудь урагана от своей шальной душонки. Это было невыносимо. Странно. И так… Так… Болезненно, что после я ощущала полное опустошение. Вот только и оно надолго не задерживалось, так же волной уплывало прочь, уступая место счастью.

С прибытием в академию весь этот шквал эмоций усилился, приобрёл новый, более пугающий оборот. Меня всё больше и больше стало тянуть в неизвестном направлении, вырывая с корнем последние крохи воли. Я словно стала под гипнозом. Огонь не слушается, тело тоже. Душа и та взбунтовалась. Если раньше хотя бы она была подвластна мне, то теперь я потеряла и её.

А всё из-за чего? Из-за странных снов, из-за этого демона, из-за его энергетики.

Да кто он, чёрт возьми, такой? Почему именно рядом с ним я успокаиваюсь, могу дышать свободно и легко? Оживаю?

По какой-то неизвестной мне причине, его энергетика мне кажется до боли знакомой и родной, я хочу доверять ей, даже мой огонь ластится к жути этого бессмертного.

А то, что произошло сегодня в комнате демона, вообще непостижимо уму! Где это видано, чтобы ангельская сущность тянулась к дьявольской? Да ещё и с таким рвением, что на меня ей было плевать!

Почему рядом с ним мой огонь успокаивается, становится податливым, ласковым? Он не хочет разрушать, уничтожать, сжигать, лишь мечтает окунуться в непроглядную противоположную ему тьму, кажущуюся такой родной и близкой.

«Чёрт, пора бы уже выбросить из головы этого демона!»— мысленно зарычала на себя и, рассердившись, направилась в сторону общежития. Энергию вроде немного сбросила, можно и вернуться.

— Ну наконец-то! — не успела нога ступить на порог комнаты, как в мой адрес полетели вопросы. — Тебя где черти носили? — соседка фурией подлетела ко мне, полыхнув огнём в глазах. От такого «тёплого приема» я опешила.

— А я обязана перед тобой отчитываться? — вернув дар речи, наградила Лету сердитым взглядом. Девушка не нашлась, что ответить, и более не став ждать, я направилась вглубь комнаты.

— Как же вы меня достали! Нашли мать-Терезу! — за спиной послышался рык, а после тяжёлый звук захлопывающейся двери, чуть не разлетевшейся в щепки от потока разгневанной энергии.

Спокойно выдохнув, я присела на край кровати, бросив мимолётный взгляд на выход из комнаты. Вроде всё было на месте.

От незнания чем себя занять, около десяти минут просто смотрела в потолок, но даже и мысли покинули мою дурную голову, не желая своего мучения. В конечном итоге пришлось занять себя не менее полезным делом.

Отыскав в одном из ящичков стола свой блокнот и прихватив ручку, я плашмя плюхнулась на кровать. Перевернувшись на живот, раскрыла чистый лист и стала понемногу чиркать по бумаге, записывая зарождающиеся в душе новые строки для будущей песни. На удивление, слова текли сами собой, хотя в душе я ощущала некую пустоту.

Взгляд её холодный и пустой,