- Выпроводи всех вон. Я хочу остаться наедине с моделью.

И тут же все замолчали. Разом. Одновременно. Резко. Только басы тяжёлого рока гремели теперь в студии. Мое сердце, казалось, застучало громче ударных, заглушая музыку.

-Боюсь, это невозможно, Гош, - ответила ему Эля, едва пришла в себя.

- Тогда я боюсь, что фотки выйдут отстойные. Я не вижу ее. Мне нужен контакт с моделью без левых людей вокруг. Вы нам мешаете.

- Мы можем вести себя тише.

- Это не поможет.

- Гош, при всем моем глубоком уважении…

- Бла-бла-бла, - перебил ее Феникс. – Эль, оставь эти реверансы и выгони всех нахрен уже.

Они мерились взглядами с минуту. Эля сдалась. Она покачала головой, что-то пробормотала себя под нос.

- Ладно. Черт с тобой, Фенов. Я тебе доверяю, хотя эти твои понты уже начинают напрягать.

- Это не понты, Эль. Я хочу, чтобы были отличные фотографии. И сделаю их, если ты будешь умничкой и организуешь мне тет-а-тет с Ирсен.

- Знаю, что сделаешь, - буркнула она и уже громче. - Так народ. Все идем пить кофе, есть пончики. Оставим художника с моделью. Все свободны. Алекс, ты с нами?

- Нет, - ответил за него Гоша. – Алекс тоже пойдет пить кофе.

Мой менеджер тут же подлетел к ним.

- Я останусь, - заявил он, вставая между мной и Фениксом. – Ирсен будет сниматься исключительно в моем присутствии. Это прописано в контракте. Никаких тет-а-тетов.

Гоша приподнял бровь, осматривая парня андрогинной внешности в яркой одежде. Феникс даже говорить ничего не стал, просто смотрел на моего Сашку, как пролетариат на буржуазию. Чертовски трогательно.

Похоже, Гоша собрался уже сказать что-то обидное и насмешливое, но я не позволила обижать человека, который так много и часто мне помогал. Алекс за эти несколько месяцев стал мне почти родным. Да, он нагловатый, надоедливый, иногда даже надменный, но он мой друг.

Положив ладонь ему на плечо, я примирительно пропищала:

- Это ничего, Алекс. Я согласна.

Он резко обернулся, уставился на меня, хмурясь. Уточнил: