— Да, кажется, все. Император посетил госпиталь, награждал там увечных нижних чинов. Затем изволил читать. На вечер у него не было назначено каких-либо встреч…

— Так что, вероятно, ночью он ляжет спать и поутру проснется, — поморщился Магистр. — Вергилий, брат мой, у тебя плохо с памятью? Или же ты вознамерился утаить от соратников нечто важное?

Командор, отмеченный золотой ветвью, попытался было возразить, но тут же запнулся. Между тем Чарновский продолжал:

— «Вечером перед моим отъездом рейхсканцлер передал мне следующую записку от императора. При сем цифры, которыми Андерсен может воспользоваться при информировании царя». Я, кажется, нигде не ошибся?

— Но это государственная тайна, — едва слышно проговорил ошеломленный брат. — Откуда вы… — Он осекся, припоминая, что спрашивать Магистра о корнях его знания запрещено.

— Пустое, — отмахнулся Магистр. — Я могу воспроизвести по памяти всю депешу короля датского, вместе с ней и ту собственноручную записку кайзера, которую я сейчас имел честь цитировать. Нет тайного, что бы не стало явным. Ладно, об этом потом. Вернемся к нашим делам. Брат Нестор, завтра в «Русской вести» должны появиться статьи «Честного гражданина» с описанием тягот на фронте и количеством потерь, приведенных в данной записке.

— Но, Ваше Просветленное Высочество, нас же закроют!

— Непременно. И почти весь тираж сожгут. Но часть газет уже разойдется по рукам. Можете не сомневаться, этого будет достаточно, чтобы либеральная общественность возмутилась посягательством на заветные свободы, а контрразведка заинтересовалась происхождением столь точных данных. Послезавтра вас снова откроют и присудят штраф. Иначе как им выяснить, кто же этот «Честный гражданин» и откуда он черпает свою информацию. Брат Крез, оплата штрафа будет проводиться через ваш банк.

— Я понял. — Один из заседавших приподнялся на месте.

— И вот еще что, я просил у вас полную справку о положении финансов господ Гучкова, Родзянко и князя Львова.

— Почти закончено.

— Ускорьте. К следующему заседанию Капитула она должна быть.

— Будет сделано.

— Брат Катон, завтра утром, а лучше еще сегодня господин Родзянко должен узнать о существовании личного послания кайзера императору, в котором Вильгельм Прусский прощупывает возможность сепаратного мира с Россией.

— Это несложно, — кивнул брат Катон.

— Намекните также, что «партия мира» во главе с Распутиным и императрицей усиленно ратует за начало переговоров с германцами.

— Будет сделано.

— Вот и прекрасно, и когда расточатся враги трона небесного, да свершит Господь правосудие свое!

Часовые на площадках между этажами Главного штаба привычно вытягивались при виде спускающегося по лестнице полковника с флигель-адъютантскими аксельбантами.

— …Так, может, тогда еще филеров к дому приставить? — пыхтя, как самовар, вопрошал семенивший рядом полицейский чиновник.