– Как тебя зовут?

– Герасимом кличут.

– Ну, надеюсь, ты не му-му. Скажи, Герасим, какой год сейчас-то?

– Одна тысяча семьсот шестьдесят первый, барин.

– А день, месяц?

– Так межень сейчас, седьмое число.

– Межень? Это февраль что ли?

– Да, барин, февруарий.

«Седьмое. Значит вчера, когда меня нашли, было шестое… Бой был семнадцатого. Одиннадцать дней разницы. Ах, ну да, новый и старый стиль. Так разница вроде двенадцать дней. Нет, все правильно. Для даты девятнадцатого века разница составляет двенадцать дней. А для восемнадцатого – одиннадцать. И до дня моего рождения остается всего ничего – двести тридцать два года с хвостиком», – Александр невесело присвистнул.

Ему неожиданно, до выступивших слез в глазах захотелось домой. Увидеть маму, обнять ее, посмотреть в родные карие глаза. Увидеть своих товарищей по оружию, услышать их добродушный матерок.

«Вдруг, если я окажусь на том же месте, где меня нашли, я вновь смогу оказаться в своем времени? Вдруг там какие то врата времени образовались? И достаточно через них пройти с обратной стороны и все, здравствуй две тысячи пятнадцатый год! Как же я по тебе соскучился!» – мысль прочно засела в голове Александра, согревая и вселяя надежду.

– Герасим, а что ты знаешь обо мне?

По лицу мужика пробежал страх, даже зрачки расширились.

– Не боись! Не трону. Говори, что знаешь.

– Да сказывают, что ты приспешник дьявола, а может и сам антихрист.

– Это я уже понял по оказанному мне теплому приему. Ты лучше скажи, что знаешь, как я попал в ваше село. Оно, кстати, как зовется то?

– Ильинка, барин, – охотно ответил мужик.

«Ну да. Дебальцево на ее месте возникнет только через век с лишним», – Александр нахмурил лоб, пытаясь вспомнить, что ему известно по истории здешнего края.

– Хорошо, Герасим. Так как я попал в твою Ильинку?

– Вчерась, барин, поутру откудава не возмись тучи набежали. Все небо заволокли. Я тогда подумал, не к добру все это. Думал, вьюга сильная вдарит. А тут гроза зимняя случилась. Да такая, что и старики не упомнят. Молнии прямо в землю втыкались. Будто жалили ее за какие-то грехи. Мне дед, когда я мал еще был гутарил, что ежели такая зимняя гроза случится с молниями, быть беде!