— Пошли скорей, говорю.
Мы подбегаем к машине. Благодаря тому, что она запаркована чуть в стороне, поскольку места у самого входа были уже заняты, повреждений на ней практически нет. Впрочем, детальный осмотр ещё впереди, а сейчас нужно скорее уходить, поскольку разговоры с милицией могут затянуться на непредсказуемо долгое время.
Череп нажимает на кнопку на брелоке и машина два раза коротко вскрикивает, подтверждая готовность лететь, куда глаза глядят. Мы впрыгиваем в салон практически одновременно, и Череп мгновенно рвёт с места. Машина прокручивает колёса, выбрасывая из-под них мелкие камушки.
— Куда сейчас? — спрашиваю я.
Череп заруливает в соседний двор, проскакивает его насквозь и вылетает на дорогу совершенно с другой стороны.
— Пока в казино, — с большой задержкой отвечает он. — Топор попытается связаться с Барином, узнать, что там за обстановка. А мы с тобой на месте глянем, вдруг они с Ханом там затихарились. Если что, позвоним скажем и наши тогда прилетят. Но им надо сначала пацанов раненых в больничку оттартать, да силы новые подогнать. Сука, Хан, беспредельщик, в натуре.
— А точно это его люди были? Вдруг ещё кто-нибудь влез?
— Точно. Две тачки. Мы ж его бойцов знаем, чё… Ханские они, тут всё ясно.К бабке не ходи, нахер. Пацаны узнали. Матёрые и отвязные, в натуре, громилы. То, что нас больше было, то и спасло. Иначе лежали бы мы с тобой сейчас у стен конторы нотариальной, как у кремлёвской стены.
— Кто лежит у кремлёвской, — усмехаюсь я, — тому почёт и уважение.
— А оно тебе надо, уважение это, если ты ни рукой, ни ногой пошевелить не можешь?
— Шаришь, Череп.
— А то…
— Ты… знаешь, что… вон там запаркуйся, подальше.
— Ага…
Мы выходим и двигаем к служебному входу. Обходим гостиницу и… о-паньки…
— Куда⁈
Снаружи у входа стоят трое крутых чуваков в кожаных куртках.
— В казино. Я там работаю. А что такое?
— Сегодня закрыто.
— Как закрыто? — удивляюсь я. — Никто не предупреждал. Что случилось-то?