Дальнейшие вопросы были излишни. Она вспомнила этого мужчину. Вместе с семьей она была на похоронах его жены и дочери. Кажется, причиной смерти стала автокатастрофа. Уилл стоял там в одиночестве, а мимо проходили люди. Ее собственные родители пришли туда, чтобы поддержать его. Мэри Мэй запомнился запах выпивки, чего-то сладкого, соли и пота, что заставило задуматься о том, что происходит с телом человека после смерти.

Она считала его тоже мертвым. Теперь же поняла, что ошибалась.

Мэри Мэй вновь взглянула в глубину церкви. Там ждал Отец. Он в приглашающем жесте поднял руки и провозгласил:

– Подойдите, дети мои. Подойдите.

Дрю двинулся вперед и лишь в приделе остановился, чтобы дождаться сестру. Мэри Мэй потребовалось усилие, чтобы побороть сомнения и двинуться следом, а затем подойти к Отцу. И его она помнила. Он не слишком изменился, разве что стал старше. Мэри Мэй помнила, как он приехал в Джорджию несколько лет назад. Он ходил с ними в церковь и общался с прихожанами как друг. Он принял слово Божье, когда было предложено, и сидел в тишине и молчании, внимая словам пастора. Лишь через несколько месяцев между ними произошел раскол. Отец, точнее, тогда просто Иосиф, выбрал собственный путь, обещая всем, кто последует за ним, спасение.

Теперь же этот человек вышел ей навстречу.

– Подойди, – повторил он и приглашающе распростер руки, в то время как глаза его сохраняли непроницаемое выражение.

Мэри Мэй послушалась, и вот его ладони легли на плечи девушке. Он привлек ее ближе, так что она услышала запах его пота, почувствовала силу его рук, и вот в итоге он обнял ее, так будто последние дни они пережили вместе и в итоге обрели спасение.

– Я приветствую тебя, – проговорил он. – Я приветствую тебя среди нас, пусть даже я пока только разбираюсь с тем, что произошло с твоими родителями.

Она кивнула, не поднимая взгляда от пола.

– Дрю много о них рассказывал. Он рассказывал мне и всем нам, и в его историях и памяти они обрели вечную жизнь.

Мэри Мэй вновь кивнула. Она не знала, что думать. Его слова и манера речи слишком сильно отличались от того, что она слышала от его младшего брата Иоанна.

– Преклони колени, – продолжил он. – Преклони, и я осеню тебя благословением. Вместе мы приготовимся к тому, чтобы смыть грех с твоей души, содрать с каждой косточки, вытянуть из каждой жилки. Ты увидишь, что скоро все станет так, как должно. Все станет хорошо, и ты узришь, что сие есть место бдения, где я буду присматривать за тобой, как за одним из благословенных детей «Врат Эдема».

После этих слов он отпустил ее и отступил.

Мэри Мэй показалось, что прошло целое столетие. Она оглянулась на брата, который стоял не так далеко. Отец сделал ему знак подойти ближе. Он велел им обоим преклонить колена. Дрю подчинился сразу же, и хоть нервы девушки были на пределе, в итоге она поступила так же.

– Добро станет спасением твоего тела. Добро отвратит тебя от греха. – Отец вновь обратился к ней. Он положил на ее виски ладони, и они оказались неожиданно теплыми. – Ты грешница, – продолжил он. – Ты грешница, и в твоих глазах вижу я гнев и зависть. Я вижу вину и стыд. Я вижу каждый смертный грех, и я предлагаю тебе спасение. Я помогу твоей душе обрести покой. – Он тоже рухнул на колени и без предупреждения прижался своим лбом ко лбу девушки. – Я прошу тебя услышать меня. Услышь меня. Услышь зов «Врат Эдема». Я взываю к тебе. Ты не одна, Мэри Мэй. Ты грешна, но не одинока. И ты не забыта.

Он принялся молиться. Его голос стал тише и глуше, он будто вызывал резонанс. Но со временем слова становились громче, и вот он выпрямился и поднял руки, заставляя и ее выпрямиться тоже. Он призывал ее к прощению. Говорил про алкоголь. Говорил про грехи. Говорил о том, что она не ведала, что творила, и что она, как и многие в округе, а то и во всем мире, должны лишь испросить прощения. Говорил о душах, что вопиют во тьме, в то время как голоса молчат. Говорил о том, что она, как и многие другие, пришла к нему и к церкви, что есть первый признак великой нужды.

– Благодарю тебя, Мэри Мэй, – говорил он. – Я благодарю за то, что пришла. И твой брат благодарит тебя. Так мы можем предложить тебе спасение.

Она посмотрела на него снизу вверх. Отец ждал ответа. Выражение его глаз не изменилось, и он будто вовсе не мигал.

Его лоб блестел от пота. И она до сих пор ощущала прикосновение его рук.