– Зато я помню, как ты представилась: Анжела Швиммер, Ласаль, 118, – здесь Анж и Элис расхохотались на всю небольшую пиццерию.

– Да, на неё это похоже, – подхватив смех подруг, сказала Лизи. Очередная порция пиццы исчезла за её щекой.

– Я сама опешила, когда она назвала свой адрес, – Элис смотрела в сторону завороженная, в её голове ясно возникли образы того дня, когда они с Анж отправились за билетами на «Ghost» – их первый концерт… первый, на который их отпустили родители. – Думала, выложит тебе ещё и ключ от квартиры. И сама проводит, и поможет найти ценные вещи, – её взгляд уже был устремлён на Кристен, и в глазах плясали бесята.

– Вы были смешны, споря с какой стороны взять билеты… ближе к Роберту или Брендону, – тут уже и Кристен смеялась вместе со всеми. Она всегда была самой серьёзной в этой компании. Казалось, она воспринимала мир не так, как другие. Но с Анжелой, Лизи и Элис ей было легко.

– Как подготовка к тесту? – тихо спросила Анжела у Элис, уже заранее зная ответ.

– Это мы оставили на выходные, – дожевывая, проговорила девушка, – Лизи взяла у Бена фильмы, и мы полдня смотрели их, – хихикнула Элис, зная, что всё и так очевидно. Никто не мог заставить их с Лизи заниматься, если в их руках были фильмы с Антонио Бандерасом. Никому не под силу оторвать Лизи от экрана во время просмотра фильмов с его участием. А когда она смотрела «Убийц», существовал её отдельный мир, в который никому не было доступа.

– И что на этот раз? – с энтузиазмом спросила Анжела, стараясь отвлечь своё внимание от беседы Кристен и Лизи.

– «Интервью с вампиром».

– И как?

– Приходи в субботу, посмотрим вместе. Там Бред Питт… такой красивый. И, ты знаешь… Том Круз тоже ничего.

– Обязательно приду. Крови много?

– Ну, достаточно для нас двоих, – рассмеялась Элис, вспомнив сцены убийств и перевоплощений в вампирском фантастическом кино.

– Эти фанатки привлекли моё внимание, поскольку вели себя не так, как мои подруги, – Кристен всё ещё рассказывала Лизи об их знакомстве. – Аманда до сих пор ревнует и со мной не разговаривает.

Элис немного смутили слова Кристен, она никогда не считала себя фанаткой «Ghost», как и Анжела. Лизи нравился рок, и ей было радостно посетить концерт группы, которую так любят её подруги. Кристен же относилась к участникам «Ghost» как-то по-матерински, как будто Брендон Стюарт не был пределом её мечтаний.

Стараясь скрыть смущение, Элис полезла в сумочку. Чёрные как вороново крыло длинные волосы упали на лоб, спрятав смуглое лицо.

В ней текла индейская кровь прабабки. В доме на Мичиган-авеню подруги любили послушать истории матери Элис о нападении янки на небольшое племя, об уничтожении горстки представителей древней истории. Прабабка Элис, Лея, – единственная оставшаяся в живых, чудом уцелевшая, с израненной рукой – попала в деревеньку, где жили и другие индейцы. Это сейчас для них государство организовало резервации, где дети могут ходить в школы, взрослые – работать. Где оказывают своевременную медицинскую помощь и где потомки загадочных народов сохраняют традиции, передавая их из поколения в поколение…

Лея была почти дикой. Она глубоко переживала гибель своей семьи и соплеменников и жалела, что судьба оставила её в живых, совсем одну, беззащитную, среди бледнолицых. Она испытывала к ним отвращение… К каждому… Пока не встретила Джона Кэмпбелла, молодого офицера, назначенного следить за порядком в искусственном индейском поселении. В отличие от Леи, он был светловолосым, зеленоглазым и настолько белокожим, что рядом они смотрелись, как ворона и чайка.

Лея и представления не имела, что за чувство поселилось в её сердце. Она никогда не испытывала ничего подобного. Когда молодой Кэмпбелл заговаривал с ней, она просто убегала и пряталась. Кроме того, представительница индейского народа плохо понимала, о чём он говорил. Английский язык давался ей с трудом. А однажды Джон пришёл и попросил её руки. Для объяснений понадобился переводчик. Его роль сыграл один старый индеец, живший в одном поселении с Леей. Она дала согласие, и молодые поженились. Они прожили долгую, счастливую жизнь…

Это был самый захватывающий момент истории, особенно нравившийся Элис. В семье Кэмпбелл женщины сохраняли фамилию, как дань их прародительнице, посвятившей свою жизнь любви к белому мужчине. Лишь тётка Элис нарушила эту традицию, взяв фамилию мужа.

Анжела не испытывала такого же восторга, как её подруги, и во время пересказа легенды семьи Кэмпбелл всегда клевала носом.