- С добрым утром, - выдавил я из себя, доставая сигарету из пачки.
- Привет, Серёжа, как спалось? Еххи говорит, что ты оказался весьма неплох в бою.
- Да, чуть не ухлопал её, но пришла Анника и все обломала, - Даша внимательно смотрела на меня.
- А тебе не кажется, Серёжа, что стоять при голой женщине в трусах – моветон? – весело спросила ведьма.
- Эээ, - протянул я, - если тебя это смущает, конечно, я могу их снять.
- Брось, я не твоя хозяйка, ругать не буду, но вообще у нас тут никто не стесняется наготы, если ты еще не заметил.
- Ага, у вас тут прямо нудистская тусовка, - подтвердил я.
- А ты хоть понимаешь, почему мы так себя ведем? – с интересом спросила ведьма.
- Нравится вам голыми бегать и мужиков своими красивыми телами соблазнять, да? – брякнул я первое, что пришло в мою буйную голову.
- Нет, Серёжа. Просто мы не относимся к наготе, как чему-то мерзкому. Понимаешь?
- Проясни, - я закурил и сел в небольшое плетеное кресло. Рядом стояла батарея, поэтому на лоджии было тепло. За окном виднелся черный лес в белых снежных шапках. Скоро весна.
- Чтобы стать магом, нужно уметь расширять свое сознание. Дурачки пользуются всякими психоделиками, ловят передозы, сходят с ума, всё как обычно, но это не наш путь.
- Кастанеда тоже вон пейотль жрал и умер от цирроза печени, нет? – улыбнулся я.
- Всё-то ты знаешь. Не помню, чтобы эту теорию доказали. Ему это было необходимо, чтобы понять, как вообще происходит смещение точки сборки, потом он уже не пользовался даром природы. Видишь ли, Серёжа, - Даша достала ещё одну сигарету, села напротив меня и грациозно положила ногу на ногу. Красивая баба она всё-таки. Очередная роковая дьяволица, но чувствуется в ней какая-то простота, в отличие от Еххи, которая сразу в позу встает и угрожать начинает.
- Наше сознание в детстве находится в стеклянном домике с очень хрупкими стеночками. Представляешь? Если с нами происходит нечто ужасное, то сознание травмируется на долгие годы, да так, что не любой психотерапевт сможет вылечить. Со временем мы растем, развиваемся, и стеклянные стенки становятся каменными, а у некоторых людей так вообще стальными. Тебя с детства учат, что такое хорошо и что такое плохо. Родители, учителя, дети во дворе, армия, чмыри на работе, политики в телевизоре. Все это придумано, чтобы сделать тебя обычной тупо шестеренкой в существующем порядке мира. На самом деле правильно и хорошо, но только для человека, который не думает ни о чем кроме этого, который не тянется к знанию, которому достаточно оставаться на его месте.
- Кажется, я понимаю, о чем ты говоришь, - улыбнулся я. Да, с ней хотя бы пообщаться можно.
- То, что обычному человеку хорошо, то магу скука. Чтобы овладеть силой и знанием, мы должны выбиться из этого порядка, делая вид, что продолжаем быть его частичкой. Искусно загримироваться, чтобы никто из близких не подумал, что мы изменились и стали белыми воронами. Мы должны потихоньку сносить эти стены внутри себя, чтобы нашему сознанию было куда расширяться. Вот почему мы голыми не ходим по улицам?
- Сейчас зима, Даша, холодно, яйца можно отморозить, - нагло улыбнулся я.
- Шуточки - это хорошо, но тем не менее ты прекрасно понимаешь, о чем я говорю. Нам просто запрещено. Этот запрет навязан сложившимися местными традициями, плюс если все будут ходить голыми, то некому будет продавать одежду. Кто будет покупать эти тряпки? Представляешь, какой кусок рынка канет в лету? Все эти луивиттоны, плейны – они станут не нужны, и так во всём, что нас окружает, а самое страшное знаешь в чём?
- Нет, - признался я.