А ещё мы привезли в Армарию того пацана. Ну, который голову химероида мне нашёл и не побоялся подобрать и принести. А ещё он не побоялся прийти к нам на причал, дабы попрощаться. Да, у нас не вышло с ним тренировки, ведь мы только и делали, что были заняты расследованием да войной. Не говоря уже о переменах властей двух государств.

Ох и муторное это дело, конечно.

Впрочем, сейчас не об этом. Мальчишка прибежал на причал, принялся сновать около сходней, даже по шее пару раз получил от наших воинов, чтобы не мешал. И тут, когда один из армарийцев занёс было ногу, чтобы дать пинка мелкому воришке, я его узнал.

— Не трожь! — окрикнул я воина.

Тот удивлённо обернулся на меня, пожал плечами и продолжил свой путь. Пацан же юркой мышкой пробрался сквозь толпу ко мне и уставился своими синими глазищами.

— Вы уже уплываете?

— Да, нам пора, — я порылся в кармане, выудил парочку монет и подал ему.

— Не надо, я просто хотел попрощаться, — несмотря на откровенно голодный взгляд и драную одежонку, в нём оказалось немало гордости. — Жаль, что тренировок не было, я приходил, но никого не застал.

— Не до них было, — я развёл руками.

— Эй, кто тут у нас? — Зигвальд заметил, с кем я общаюсь и тоже подошёл к пацану.

— Головонос, — не растерялся пацан.

Он задиристо шмыгнул носом и вытер его дырявым рукавом.

— Где твои родители? — судя по шальному выражению глаз Зига, он явно что-то задумал.

— Так умерли ещё прошлой весной.

— А с кем живёшь?

— С приятелями в заброшенном доме.

— Хочешь с нами? Имей в виду: у нас никто с будущими воинами не сюсюкается, сопли не вытирает, но зато уважают, кормят и тренируют. Так как?

— Мне и так никто сопли никогда не вытирал, у меня на это рукав есть, — бодро затараторил пацан. — А вот тренировать точно не кому. А я точно воином стану?

— С таким характером тебе в воины прямая дорога, сынок.