Основывалась психическая энергия на генерируемых биологической материей частицах – эвотонах – тех самых, которые несут в себе положительный либо отрицательный заряд. Частицы окружающего пространства с нейтральным зарядом не подходили для этой цели. Таким образом, патрийцы поняли, что единственным источником психической энергии является живое существо с высокоорганизованным сознанием. Но и здесь таился нюанс. Биологическая материя должна была обладать способностью к генерации таких частиц. И патрийцам в этом случае повезло: как позже выяснилось, что далеко не все высокоразвитые цивилизации наделены сильной эмоциональной составляющей. Как следствие, некоторые цивилизации могут генерировать лишь небольшое количество частиц, а некоторые и вовсе не способны на это.

Одной из значительных особенностей эвотонов было то, что последние могли даже в небольшом количестве переносить колоссальную по мощности энергию: генерируемые одним патрийцем за один час, они способны два часа непрерывно поддерживать функционирование и жизнь всего Кордиса. Вторая особенность заключалась в самой энергии – она была полностью универсальной. С её помощью можно обеспечить работу абсолютно любой техники на продолжительное время, передать Вызов друг другу на десятки тысяч световых лет, перемещать вещество в пространстве на значительные расстояния и изменять его характеристики.

Велфарий находился под зданием Института науки рядом со своим антигравом. Патрия успешно миновала метеорный поток и в воздухе чувствовалась примесь газов, образовавшихся во время звездопада. Над её ликвидацией уже работали сотни роботов, с завидным усердием копошась в вечернем небе. Второе солнце уже подходило к горизонту, и Вел решил прогуляться пешком по Кордису.

Впервые за весь день город начинал погружаться в сумерки. Пушистые белые цветы на деревьях, бережно высаженных вдоль дорожки, ведущей через центр города, закрыли свои лепестки и приготовились к непродолжительному ночному отдыху. Пения птиц уже почти не было слышно. Только усилившийся ветер шумел зелёной листвой…

Велфарий остановился и посмотрел на красивый круглый куст с мелкими фиолетовыми цветами, полностью покрывавшими верхушку. Жёлтые листья весело играли друг с другом под порывами сильного ветра. Он подошёл ближе и присел рядом с ним. Шелест и нежный свежий аромат цветов заставили его полностью закрыть глаза. Спокойно сделав первый глубокий вдох, Велфарий сразу же вдохнул второй раз. И третий… Дыхание его стало медленным, а тело полностью расслабилось.

В этот момент он вспомнил своего отца: его сильные руки, которые крепко обнимали сына под цветущими деревьями Ланга; его большие голубые глаза, сощурившиеся от радости и крепких объятий; его нежную улыбку и заботливый поцелуй в макушку… В тот день они сидели на том же самом месте под большим бело-зелёным деревом и любовались рекой.

– Папа, а почему эвотоны с отрицательным зарядом разрушают сознание, а с положительным – наоборот, способствуют его концентрации?

– Никто не знает, сынок. На сегодняшний день мы лишь можем объяснить сам механизм такого взаимодействия, – тихо и вдумчиво ответил отец. Он обнял сына крепче, поднял голову вверх и посмотрел на небо. – Так задумано пространством.

– То есть пространство – мыслящая субстанция?

– Я думаю – да. Всё во Вселенных подчинено развитию. А поскольку информационное поле пронизывает в них всё, то развитие есть непременный атрибут такого поля. Но мне кажется, что поле само по себе нельзя рассматривать как некое мерило развития, некую его начальную и конечную точку.

– Иными словами, деградация и совершенствование – два бесконечных процесса? – маленький Велфарий освободился от объятий отца и лёг ему на колени.

– Скорей всего. Точно так же бесконечно количество Вселенных – «эффект матрёшки»…

– Ты имеешь в виду, что наша Вселенная находится в чёрной дыре, которая в свою очередь находится в другой Вселенной, которая также помещена в дыру и так далее до бесконечности? И наоборот: в нашей Вселенной есть чёрные дыры, в которых находятся другие Вселенные и так далее до бесконечности? – с некоторой улыбкой и чувством самоудовлетворения спросил сын.

– Умница ты мой! – отец принялся нежно гладить рукой его головку.

Их взгляды застыли на цветущей поляне перед Лангом. Над ней кипела жизнь… Огромные бабочки суетились в поисках наибольшего количества нектара. Одна из них, необычайно красивая, подлетела к ним. Велфарий успел заметить сложные узоры на её крылышках: разноцветные круги, уходящие к краям. В центре находилось небольшое пятно, которое периодически меняло свой цвет с зелёного на голубой, а затем – на синий. Подлетев, она несколько раз попыталась сесть на лежащего Велфария… Но как только к ней подлетела вторая, которая незадолго до этого с любопытством висела над любующимися патрийцами, бабочки игриво удалились в цветущие заросли.

– Жалко, что мама сейчас не с нами… – грустно сказал Велфарий, поглядывая на золотое кольцо на правом указательном пальце.

– Мне тоже, сынок, – отец прикоснулся к его указательному пальчику и нежно потёр кольцо. – Знаешь, что оно означает?

– Да! Она рассказала, когда подарила его мне. Это – наша галактика. И символ бесконечности…

Ребёнок перевёл взгляд на мохнатую белую пралу, случайно подлетевшую к ним со стороны Ланга. Прала представляла собой типичное для этих мест трёхкрылое насекомое, которое наслаждалось нектаром растущих возле реки цветов. Но самыми излюбленными для неё были фиолетовые, которые возвышались над бурными потоками Ланга. В этот момент Велфарий основательно задумался.

– А если пространство заполнено нейтральными эвотонами, то сознание, которое содержится в таком пространстве не развивается?