Бомбы, правда, мелковатые были… Но, ничего! Дерево — тут большой калибр и, не надо! Село полыхнуло всё разом — со всех четырёх концов, причём — очень ярким пламенем. Очень красиво, было!

ОЧЕНЬ!!!

Некоторые дома были до чердаков напичканы всякой-разной пиротехникой и горели весьма харизматично… Отвечаю — мужики до этого, ничего подобного не видели и, некоторые от восторга — не сдержав волны положительных эмоций, обо… Обрадовались, ну просто неописуемо! Да, да! Сам видел — некоторые ещё и, описались! А ведь, среди мужиков и фронтовики были…

— …Вы пейте водку то, пейте! — спустя некоторое время напомнил я им, — хорошая водка! До войны полтора рубля за полуштоф[21] стоила… Когда ещё, такой попьёте?

Кстати, я хорошо тогда наварился — на водочной реформе Вите.

Правительство кинулось патентовать водку, а я уже здесь[22]! Буквально, на пару недель опередил. Слава моему дружбану — покойному Барыге, надоумил! Пришлось самому Витте идти ко мне на поклон: после длительных переговоров (которые вёл в основном Еврей), мне дали отступные: десятую долю процента с продаваемой казённой водки в течение десяти лет и, главное — возможность самому производить и продавать водку наряду с государством, в определённом количестве. Крохи, конечно… Но, с какого стола! Мне вполне хватило на первое время… Почти хватило.

Мужики долго ломаться не стали и, начали пить. После такого зрелища — хочешь не хочешь, а запьёшь! И, как пили…

Не, ну, здоровы калдырить на холяву!

Водка и, вправду хороша была! По тому ещё рецепту — от семьи химиков… Да ещё и, в пластикой бутылке! С белой головкой[23]! Ну и, я с мужичками немного выпил — уважил… «За жисть» с ними побеседовал…

«Пир» продолжался до утра — официанты только подносить успевали. Благо на освещение дополнительно тратиться не надо было: от «костра» неподалёку — даже в три часа ночи, на том холме газету читать можно было!

Расставались при полном взаимопонимании — с теми, конечно, кто на ногах ещё стоял. И, ещё стоящих и, уже не стоящих на своих двоих, развели персонально — каждого до своей собственной избы на «Фердинандах»… Внешне, они мне очень сильно американские школьные автобусы из «моей» реальности (жёлтые, такие), напоминали. Пришлось, правда — ради такого дела, почти всех их с рейсов снять.

Немного мы успели до войны автобусов выпустить, очень немного… Около тысячи всего. Да и, из тех большинство были на войну реквизированы.

Вторая попытка «поделить» мою землю была после Октября — сразу после выхода «Декрета о земле»… Когда много фронтовиков-дезертиров понаехало из расползающейся по медвежьим углам русской «революционной» армии.

Я ничего, в тот раз ничего такого особенного не предпринимал — потому что, по данным «ЦИБа» — акция намечалась мирной. Так и, произошло — ко мне явилась делегация «ходоков»… Было их человек двести. Ну, может триста… Или, все четыреста — подсчитать по головам никто не догадался. Факт что, в мой пресс-конференц-зал, они еле-еле поместились.

Я, тогда только-только прилетел из Петрограда рейсовым «Дрим-Лайнером», был «слегка» на синеве — ибо, как уже говорил, всю свою сознательную жизнь, панически боялся летать трезвым. Принял «ходоков» на пару с живым — ещё и, до сих пор живым, Степаном Лузером.

Минут тридцать мужики подтягивались и рассаживались, не забывая со мной здоровкаться — большинство из находившихся передо мной личностей было мне хорошо знакомо и, не только — по тому «пиру» на холме. Есть время присмотреться и разглядеть «ходоков» поближе…

…Да! Здорово местный мужик переменился внешне — за время моего пребывания в этом времени, очень здорово! Совсем другой мужик — на вид, стал… В лаптях мужика в окрестностях Солнечной Пустоши теперь и, днём с огнём не найдёшь — разве что, в поле во время полевых работ. Зато, практически все — от мала до велика, щеголяли в кирзовых сапогах и ботинках, производящихся у нас в «Корпорации». Ставка на того лопоухого паренька — Фёдора Чеботарёва, что мне порекомендовал Женька Мозгаклюй, себя полностью оправдала! Повзрослев и возмужав, выучившись и получив от меня карт-бланш, в виде кредита — к тому времени моего «Волжско-Камского банка» и, технологий конца двадцатого века, он завалил пол-России кирзовой обувью своей фабрики «USSR-Батько», всех фасонов для всех возрастов и обоих полов.

Одет современный мужик, тоже — на половину «от меня» был, а на четверть — от казны… То есть, половина окрестных крестьян щеголяла в «афганках» и ватниках от меня, а из оставшейся половины, половина носила гимнастёрки и шинели военного образца. Хотя, кое-где попадались и, куртки «аляски» — тоже от меня.

…Ох, ни хрена!

Один из «ходаков» соизволил заявиться ко мне в кожаном байкерском костюме! Где взял, интересно? Вообще то, они у меня для лётчиков да моряков-катерников, выпускаются…