– Тролли дети гор, сродство с землей и все такое, – усмехнулся Мартин.

– У тебя в роду гномов не было?

– Вроде нет, а что?

– Да так, подумалось просто. Кончай юлить! Что задумал?!

– Блин, Строн, ты меня чуть заикой не сделал.

– Это месть, а теперь коротко и по существу.

– Земляную пасть хочу организовать. Совсем не атакующее заклинание.

– А тролли на кой?

– Ты бы предпочел видеть наших врагов в каменном мешке, или в горящем каменном мешке?

– Я бы предпочел их вообще не видеть.

– Если хватит сил пасть не только разверзнется, но и захлопнется.

Махнув на это рукой принялся командовать погрузкой пленных в кабины големов и занялся перестроением войска. Из высшего офицерского состава в строю оставался Грог, разумно державшийся за спинами подчиненных и командовавший ими, Пинки, нынче крутящийся возле обожаемого хозяина, и Фелориэн с Меруносом, скалящихся во все клыки и, как говорится, бьющих копытом. Очень уж хотелось вампирам поучаствовать в дели, да все как-то шанса не подворачивалось. Теперь же они могли отличиться, или убиться. Впрочем, одно другому не мешает.

– Все готово, – отрапортовал Жрак, спрыгивая с танка. Да, наше чудовище тоже не пострадало, но оно и понятно, весь бой рядом с Владыкой торчало, издали смотря на происходящее.

– Ну сейчас мы им покажем! – поддакнул Курама, потрясая кулачком.

– Так, я не понял, кто его развязал?! – при этом, грозно осматриваю народ.

– Так это... все-равно в последнюю атаку идем, – тихонько ответил Жрак.

– И вообще, я Владыка, моя армия, мои воины умирают там за стеной, я должен вести их в последний бой! – запищал Курама, покраснев от распираемого гнева. – Всех убью за моих ребят! – Удивленно переглянувшись с Мартином, тихонько тюкаю нашего гоблина по голове.

– Так, Жрак, слушай сюда, – окликаю зверя, беря Кураму на руки. – Владыку охранять, в обиду не давать, по возможности раскачать.

– Но...

– Нет, вы с Курамой остаетесь здесь. Если мы все поляжем, то кто тогда возглавит армию тьмы? Это наш последний приказ тебе, – Мартин согласно кивнул. От таких слов, Жрак аж слезу пустил, и ударил себя кулаком в грудь.