– Пк-ашеры, – выдохнул он, и отправил в придорожные кусты на окраине леса огненный шар.

Впереди у дороги вспух холм, оказавшийся сплетенной из веток крышку, и на тракт выскочил закованный в тяжелую броню гном. Руки сами метнули в него топорики, но он ловко прикрылся башенным щитом и тот не причинил ему вреда.

– Да на! – рявкнул Мартин, и мне пришлось пригнуться, чтобы не получить огненным хлыстом по голове. Плеть огня ударила по гному с такой силой, что его отбросило метров на пять в сторону и разрубило щит.

Тут в Мартина ударила молния, а следом в лошадь прилетела новая стрела, на этот раз снабженная чем-то из арсенала светлой магии.

– Ха, – выдохнул Мартин и закрутил над головой посох. Тот загудел, словно идущий на взлет вертолет, и за секунду превратился в огненный круг. Новая стрел удврила в лошадь. Щит полыхнул и пропал. – Жри! – рявкнул Мартин, выдал длиннющую тираду, кажется полностью состоящую из рычащих и шипящих звуков и замер, указав посохом на стремительно приближающийся край леса.

Огненное кольцо рвануло к кустам на опушке, мгновенно разрастаясь в огненный смерч.

– Озверел! – рявкнул на Мартина, колдующего один за другим щиты и укрывающих ими несущуюся во весь опор очумевшую лошадь.

– Ненавижу пк-ашеров. Ведь прямо на границе безопасной зоны, – проорал он в ответ.

Вот только взгляд у него был сосредоточенный. Холодный и уверенный, словно не он только что создал высшее огненное заклинаний. Будто не он орал дрожащим от волнения голосом. Сейчас Мартин походил на шахматиста, просчитавшего ходы противника и теперь уверенно разыгрывающего эндшпиль. Быстрые и уверенные действия, посох выписывает четкие фигуры, слова заклинаний произносят идеально, и... «А зачем столько щитов на лошадь? Почему он уверен, что нас больше не атакуют? Вдруг...» – сон вопросов прорвал плотину и заполнил разум.

– Гады, про стаю забыл! – прорычал Мартин, аккурат в тот момент, как на светящуюся от защиты лошадь лег еще один, так полагаю, последний щит.

«Кажется, я начинаю кое-что понимать», – усмехнулся про себя, прижимаясь плотнее к сену. Вовремя. Мартин принялся отмахиваться огненным бичом от догнавших нас костяных гончих. «И второй посох он не использует, и сено материал горючий», – рождалось в разуме одно откровение за другим. «Ну вот, зацепил», – хмыкнул про себя, услышав мат над головой и почувствовал запах дыма. А ворота все ближе и ближе. Ох не спроста мы обедали одновременно и потом неспешно тащились к Буну.

– Строн, прыгай! – проорал Мартин, рассекая огненным хлыстом очередную гончую.

«Ну да, ну да, эти ведь и в городе не отстанут», – лениво подумал, но тут мне вспомнился «грибок» демонологов и то, как лихо он бабахнул. А ведь Мартин своим кнутом мог не только сено запалить, но и портал повредить. Все эти мысли пронеслись за мгновение, и тело опередило разум.

Рывок к раю, толчок ногами, миг полета мимо полыхающей повозки, удар выбивает воздух из легких, лязг доспехов, но тело сгруппировано, гремя железом качусь, гася инерцию. Вскакиваю, совершенно машинально даю в морду полудохлой костяной гончей, рефлекторно используя навык усиления и череп немертвой псины разлетается осколками. Тут же активирую «Стальную рубашку», задействую «Железную кожу» и все прочее из доступного арсенала, но в этом нет смысла. Нет больше врагов. Один только Мартин кряхтит и на посох свой трезубый опирается.

Обернувшись вижу как пылающая повозка, влекомая обезумевшей лошадью врывается в створ ворот города Бун. «Ща рванет», – приходит отчетливая мысль, и я рывком бросаюсь к Мартину. Справа и немного сзади раздается грохот. За секунду до взрывной волны успеваю сбить Мартина с ног и накрыть собой. Следом за оглушающим «Бабах» и воздушным ударом, только чудом и волею подвернувшейся выбоины не оторвавшем меня от земли, приходит дробь града из каменных осколков. Удивительно, но рандом смилостивился и на нас ничего не упало.

– Обалдеть, – сказал, когда рядом перестали падать камни.

– Рвануло так рванул, – согласился Мартин.

Перевернувшись на спину и сделав пару хороших глотков из внутришлемных трубочек, взбодрился и легко сел. Лучше бы лежал. Надвратная башня города Бун перестала существовать. Часть стены слева и справ обвалилась. Но куда больше меня удивило то, что видел через этот широчайший пролом. А видел я ни много ни мало, но вполне живую лошадку. Та мотала головой, грива ее торчала дыбом, словно это не лошадь, а ощерившийся дворовый кот при встрече с конкурентом, и... вокруг нее все еще мерцали остатки навороченных Мартином щитов.

– Это как? – спросил, указав на лошадку.

– Взрыв вверх пошел, вот и выдержали щиты.