Порция внезапно пришедших воспоминаний, и, словно наяву, увидел пекарню такой, какой она была еще недавно. На пустых нынче полках лежали разнообразные хлеба, кренделя, пироги, хрустящие булочки, сладкие пирожки, румяные ватрушки, похожие на бутоны пышки, а на прилавке, там где сейчас лежит сиротливая кучка пончиков, стоял огромный медный бак на чугунной жаровне. Важный, попыхивает паром, с приделанным к нему латунным носиком и краником, выполненном в виде серебрянной птички с красными глазками. Аж головой тряхнул, отгоняя наваждение.

Вовремя, дверь между парой шкафов открылась и шаркающей походкой вышел сам Кямиш. Худой настолько, что мог бы сойти за свеженького лича, еще не закончившего становления. А ведь когда-то он был классическим розовощеким пузаном-булочником в белом фартуке, накрахмаленном колпаке и с руками, вечно покрытыми мукой и сахарной пудрой.

— А, Йо, рад видеть, — улыбнулся он, подслеповато щурясь.

— Здравствуйте, господин Кямиш, — поклонился, отдавая дань уважения возрасту и мастерству старика.

— Так понимаю, ты по делу, — сказал он, не спрашивая, а констатируя.

— Да, — решил не отрицать очевидного, тем более, несмотря на немощь телесную, в глазах его отчетливо светился острый ум и упрямство. То самое, которое позволило ему одному из всего многочисленного семейства пережить болезнь. А может и проклятье, потому как очень уж специфическая был хворь, избирательная. — Я с деловым предложением, — перешел к делу, отбрасывая мысли о возможной цепочки квестов, завязанных на беды магистра пекарного искусства. Ремеслом он максимум до уровня мастера остается.

— Дом не продам, — сразу обозначил позицию Кямиш.

— А мне и не надо, — улыбнулся в ответ, припомнив старую шутку.

— Тогда давай, присаживайся, — указал Кямиш на подобие барного стула, которые расположившись слева и справа от центра прилавка. — Слушаю, — кивнул он, поворачивая голову и подставляя ухо.

Детишек это радовало, вот и вошла у него в привычку такая манера разговора — пришло очередное воспоминание.

— Расширяюсь немного, вот и пришла мысль, если совместить ваше искусство с зельями, получатся интересные эффекты. Товар, может и не эксклюзивный выйдет, но достаточно уникальный, чтобы породить спрос у бессмертных.

— Мхр-рым-хрым, — задумчиво пожевал губы Кямиш, после чего кивнул, продолжай мол.

— Согласен, ход не новый, но мы его с интересным способом реализации совместим.

Тут я уже замолчал и принялся в окно глядеть. Молчание, конечно, золото, но вываливать все и сразу — нет уж, увольте. Пусть Кямиш и не игрок, на банальные приемы, вроде получи три положительных ответа, и повысит вдвое шансы добиться четвертого, не ведется, но реализм «Виртуала» учитывать стоит, а психология она везде одинакова, пусть и с оговорками.

— Не тяни, что придумал, — нарушил тишину Кямиш.

— Да так, не хочу продавать пирожки с бафами и дополнительными эффектами, планирую менять их на ингредиенты. Еще и напитки разные, — выразительно хмыкнул, принявшись разглаживать бороду.

— С добавками зелий, — закончил за меня Кямиш.

— Вот вот, — закивал в ответ.

— Мхр-рым-хым, — выдал он задумчиво, после чего фыркнул и закашлялся.

Честно говоря, даже испугался за старика. Полез его по спине хлопать, но тот лишь отмахнулся: