— Ладно, присмотрю может быть кого. Но уж учить по-своему буду.

— А я и не собираюсь вмешиваться в твои дела. Зашёл только узнать о проблемах, да и просто поговорить. Раз моя помощь не нужна, пойду дальше.

Далеко идти не пришлось, буквально в нескольких шагах трудился Житко.

— Здорово, мастер. Опять прикалываться будешь?

— Не буду, мне до тебя далеко. Это ты главный приколист, всех так приколол, что народ до сих пор понять ничего не может.

— А ты-то сам понял в чём прикол?

— А чего тут понимать? Ты разделил людей на мастеров, подмастерьев и учеников, вот и всё.

— Ничего-то ты не понял, а ещё мастер. Я не делил людей, а наоборот объединил. У нас все равны, и если ты работаешь на благо города, то права ученика и мастера одинаковы. У меня, кстати, такие же, как у других. А вот если ты особо полезен для города и это подтверждается другими, то можешь заработать дополнительные плюшки. Пока я придумал, что это может быть отмечено званием мастера, и он может получить эти плюшки.

— Может быть это и правильно, но ты всё равно разделил людей на разные группы.

— Не бывает так, чтобы всё было одинаково. Вон даже колоски бывают разные. А тут люди. Кто-то лучше работает, кто-то хуже, но возможности и права у всех одинаковые, до определённого предела. Вот только кто-то может этот предел преодолеть и идти дальше, а кто-то нет. Тут даже важно не это, а самым главным является то, что город начал организовываться, раньше были каждый сам по себе, а сейчас уже мастера начинают работать друг с другом, ученики и подмастерья стремятся стать мастерами, а в одиночку этого сделать невозможно.

Самое главное, что все почувствовали себя жителями города, если тебе проще, то считай всех членами нового рода. А в роду тоже все разные, кто-то лучше охотится, кто-то лучше зерно растит. А уж как ещё можно объединить людей, я не знаю.

— Если так на все это смотреть, то дело совсем другое.

— Именно так, и ты должен именно так объяснять другим, когда тебя будут спрашивать. Не разъединение людей — а объединение и предоставление всем новых возможностей. Ну да ладно, я к тебе не обсуждать проблемы мастеров зашёл, а с предложением. Ты у нас главный строитель. Кроме того, что будешь строить дома, кстати, неплохо бы тебе вместе с Галиной Александровной план нарисовать, где и что строить, хотел, чтобы ты посмотрел, как нам город укрепить.

Я думаю, надо стены делать и башни строить. А в первую очередь посмотри овраги, где что надо прокопать, чтобы вокруг города был сплошной ров, а землю использовать на возведение стен. Ну и заодно наметь места, где будем лес рубить, а где сажать. Ты мастер-строитель, вот и готовь план, как будешь город отстраивать. А что непонятно — вместе с Вышеславом приходи, обсудим.

— Да как-то непривычно мне этим заниматься.

— Ничего, привыкай, сначала на бумаге нарисуй, а потом будешь топором махать. Что не знаешь — помогу, что хочу видеть построенным в городе — расскажу. А уж как сделать — думай. Пусть будет коряво, пусть будет неуклюже, не бойся, со временем научишься, и самому будет проще работать. Так что давай, мастер, трудись, и это ты будешь делать по вечерам, днём топором махать и дома строить. Со временем будешь к этому делу учеников привлекать. Даю тебе на это три дня сроку, потом приходи, смотреть будем. Бывай, мастер, и скажи ч-и-и-з.

Примерно в таком духе пришлось разговаривать со всеми мастерами. Всех, в той или иной мере, интересовало складывающее положение в городе, кому и что можно получить, как из еды, так из вещей. На какие-то из этих вопросов ответить сумел сразу, а какие-то просил подавать для рассмотрения на совете мастеров. Неоднократно пытался донести до всех мысль, что они теперь могут сами рассматривать свои вопросы на совете и у Вышеслава, и только потом они будут утверждаться мною. До некоторых, кажется, стало доходить их новое положение и статус. Посмотрим.

Порадовали меня в ткацко-прядильной мастерской. Кроме того, что научились делать нитки, стали изготавливать бинты и плотную ткань, подходящую для использования в качестве плащ-палаток. Вообще освоили практически весь спектр изготовления тканей, можно стало задумываться и о централизованном изготовлении одежды, во всяком случае, бойцов во что-то одевать надо.

Хорошо развернулся Алан, почти всех жителей города обеспечил сапогами и активно занимался освоением валенок, хотя это было и не по его профилю, но больше некому было. Много времени провёл со стекольщиками, они уже давно переросли в своём умении мои скромные знания и сейчас могли делать практически любую посуду, а качество их работы становилось всё лучше и лучше.

Творческие ребята попались, и самое главное, интерес к изготовлению диковин и созданию новых приёмов работы у них только возрастал. Во многих случаях я просто рассказывал и рисовал, какие вещи из стекла делали в нашем мире, а уж они сами искали, как это можно повторить. Так что у них было всё — стекло, фонари, бисер, бусы, посуда, различные стеклянные изделия.