– А-а-а! – заорала я, чувствуя, как сплющиваются кости.

Лысый дернулся, словно его иголкой ткнули, и рывком скатился с меня. Свободный вдох был упоителен. И плевать, что пыль асфальта в нескольких сантиметрах от носа. Тут главное не соотношение кислорода и сора, а сама возможность его оценить.

– Какого… – пробормотал лысый, садясь на землю и одной рукой ощупывая затылок.

Хотя безо всяких ощупываний понятно, что шишка будет ну о-о-очень внушительной. Я быстро отлепилась от асфальта и тоже села, покрепче ухватив сковородку. На всякий случай.

– Сколько пальцев видишь, – опустившись перед лысым на корточки, поинтересовался брюнет и выставил мизинец и указательный на манер козы.

– Брось, Фил, все нормально, – выдохнул тот. Услышав «Фил», брюнет слегка поморщился, но ничего не сказал. – И даже башка не кружится, только слегка гудит. Что со мной случилось?

Я поискала глазами нож. Тот лежал успокаивающе далеко от загребущих лап лысого.

– Простите, с вами случилась я…

Чем быстрее извинюсь и отползу на безопасное расстояние, тем лучше для моего здоровья. К тому же чистосердечное раскаяние обеляет злодеяния, превращая их из черных в серые.

– Я нечаянно на вас напала и завали… В смысле, уронила… – выпалила я и, увидев, как расширяются глаза лысого, добавила: – Думала, вы его… – я обличающе ткнула пальцем в поднимающегося на ноги брюнета, – …хотите зарезать. Вот я и…

– Спасала? Его? От меня?!

Лысый заржал. От души. Громко, с чувством. Так, что Джигурда обзавидовался бы. Вот честно, если бы лысый издавал эдакие звуки под стенами роддома, то родили бы не только беременные, но и вся акушерская бригада. Даже если бы состояла целиком из мужиков!

Я медленно отползала вместе со сковородкой. Главное – добраться до бордюра, пока тут всем не до меня. А там как задам стрекача! Не успела. Лысый захлопнул рот и весело посмотрел на меня. Я застыла на месте, словно и не пыталась совершить побег.

– Ну ты, чика, даешь! Да это тому несчастному, кто тронет Фила, надо срочно будет себе гроб заказывать.

– Вы… – я замялась, тщательно подбирая слова. – Так эмоционально… разговаривали, что я и подумала…

– Ага, подумала, – проворчал лысый и машинально потер наливающуюся шишку. – Ты сначала сделала, а потом уже подумала.

Я мысленно прикинула, какой статьей на сей раз меня порадует брюнет. Он ведь наверняка еще от Машкиного обсчета не отошел. А тут я, такая вся героическая, как супермен. Со сковородкой.

– Вы ножом размахивали! – упрямо заявила я, отбросив этические приседания и намеки. Какие уж тут намеки, когда срочно нужно перенести нападение в разряд «почти самооборона». – И угрожающе напрыгивали!

– Да я показывал, как меня год назад одни отморозки хотели расписать…

– Со спины это было тяжело понять! – отрезала я.