—Дай этому время.— Он потянулся за банкой горошка.

—На самом деле, не надо.

Она отбросила руку, державшую телефон, и позволила ему шлепнуться на внешнюю сторону ее бедра.

—Ух ты. Что у тебя со мной не так?

—Держу пари, ты привыкла к тому, что мужчины бросаются на все, чтобы сделать тебя счастливой, а?— Он подбросил банку в воздух, поймал ее.

—Извини, я не собираюсь быть одним из них.

По какой-то причине его заявление заставило голову Пайпер откинуться назад в полуистерическом смехе.

—да. Мужчины пускают слюни, чтобы выполнить мою просьбу.

— Она использовала свой телефон, чтобы жестикулировать между ними.

—И это все, из-за этого? Ты груб со мной, потому что я избалована?

Брендан наклонился ближе. Достаточно близко, чтобы увидеть, как ее невероятные губы приоткрываются, уловить запах чего—то откровенно женского-не цветов. Дымчатый и чувственный, но в то же время какой-то легкий. Тот факт, что он хотел подойти ближе и вдохнуть еще больше, бесил его еще больше.

—Я видел твое суждение об этом месте раньше всех прошлой ночью. То, как ты смотрела на здание и смеялась, как будто это была какая-то жестокая шутка, которую с тобой сыграли. - Он сделал паузу.

—Дело вот в чем. На моей лодке у меня есть команда, и у каждого члена есть семья. История. Эти корни тянутся по всему городу. Они многое пережили внутри Безымянного. И на палубе моей лодки. Помнить о важности каждого члена моей команды и людей, ожидающих их на берегу, - это моя работа. Это делает этот город моей работой. Ты бы не поняла, какой характер требуется, чтобы заставить это место работать. Настойчивый.

—Нет, я не знаю, - пробормотала она, теряя немного пара.

—Я здесь меньше одного дня.

Когда сочувствие—и немного сожаления о том, что он был таким резким—задели его за живое, он понял, что пришло время двигаться дальше. Но когда он свернул за угол в следующий проход, она последовала за ним, стараясь выглядеть так, словно знала, что делает, кладя яблочный уксус и лимскую фасоль в свою тележку.

—Господи Иисусе.—Он поставил свою тележку и скрестил руки на груди.

—Какого черта ты собираешься делать с этой комбинацией?

—Было бы неплохо чем-нибудь тебя отравить.— Она бросила на него последний недовольный взгляд и потопала прочь, эта художественная задница дергалась всю дорогу до конца прохода.

—Спасибо тебе за то, что ты такой добрососедский. Знаешь, тебе явно нравится это место. Может быть, тебе стоит попытаться лучше представить это.