Как сказал командир, так и сделали.

Когда основная группа народных мстителей была уже далеко от железной дороги, ночную темень прорезали молнии, по долинам прокатилось эхо затяжных глухих взрывов. На месте железнодорожной катастрофы вспыхнуло зарево.

Через десять дней на боевое задание ушла новая группа под руководством словака Антона Шмегиля. Его помощником был украинец Ярослав Медвидь. Партизаны имели задание взорвать железнодорожный и шоссейный мосты в направлении Жилино — Кролеваны. Задание усложнялось тем, что вблизи объектов проходил тоннель, который охраняли фашисты из гарнизона, расположенного в селе Кролеванах.

Было уже далеко за полночь, когда партизаны с дорогим грузом на спине — взрывчаткой — подползли к мостам, быстро заминировали их. После взрыва в стане врага началась паника. Фашисты поспешно выскакивали из помещений, а партизаны тем временем косили их автоматными очередями. Полтора десятка гитлеровских головорезов нашли себе могилу на чехословацкой земле.

В ту ночь проводили операции еще две диверсионные группы, возглавляемые Семеном Сидоренко и Эдуардом Тумикяном. Их послал майор Игорь за многие километры от партизанской базы — в район Моравской Остравы. Дело в том, что в этом высокоразвитом промышленном районе с густой сетью коммуникаций гитлеровцев мало кто тревожил. По железной дороге из Чехословакии и Австрии беспрерывным потоком мчались на восток военные эшелоны с живой силой, техникой, боеприпасами. Необходимо было сбить спесь с гитлеровцев, которые здесь чувствовали себя очень уверенно. Вот тогда командир и решил «пройтись» по фашистским коммуникациям. Рейд был успешным. За несколько дней группа Сидоренко уничтожила пять, а группа Тумикяна — три эшелона с живой силой и техникой врага. Движение поездов на этой линии было парализовано на несколько суток.

Тем временем специальная группа отряда ежедневно совершала вылазки в населенные пункты, на железнодорожные станции и добывала все новые и новые сведения. Анализируя их, командир предвидел, что гитлеровцы, обеспокоенные действиями народных мстителей, вскоре пошлют в партизанский район большие карательные подразделения. Это предположение подтвердилось информацией и из другого источника. Официантка ресторана, которую специально устроил здесь майор Игорь, сообщила интересную деталь. Однажды на обед в ресторан зашли три фашистских офицера. В разговоре между собой они несколько раз повторяли одни и те же названия: «Зазрива, Плешива». Официантка прислушивалась, но напрасно. Разговор прекратился, как только в зал вошел генерал. Офицеры вскочили с мест, выбросили вперед руки и в один голос выкрикнули: «Хайль Гитлер!»

Генерал, в черном мундире, с черепом и фашистской свастикой на рукаве, сел за отдельный столик. Тишина царила недолго. Генерал что-то спросил полковника, а тот вместо ответа раскрыл планшет, достал топографическую карту и развернул ее на столе. Снова официантка услышала: «Зазрива, Плешива». Ловко расставляя на столе приборы, девушка мельком взглянула на карту. Населенный пункт Зазрива был обведен черным кружочком, а посредине стояла цифра «3000».

— Ну что ж, товарищи! — сказал Якубович, обращаясь к своим ближайшим помощникам. — Плешиву мы должны немедленно оставить. Фашисты, очевидно, думают, что нас не 150, а 3000, и, конечно, бросят сюда значительные силы. Как только начнет темнеть, немедленно двинемся вот сюда! — И он указал пальцем на карте то место, где было написано: «Хутор Козлинская».

Предчувствие не подвело чекиста и на сей раз. На рассвете партизаны наблюдали интересную картину. В воздух взлетели сигнальные ракеты. Гул пушек, минометов, стрекотание пулеметов слились в беспрерывный гром.

Гитлеровцы, развернувшись в цепь, при поддержке артиллерии и большого количества танков наступали на… безлюдный хутор Плешива.

Генерал войск СС, который командовал операцией, не мог простить себе, что партизаны обвели его, как говорится, вокруг пальца. Эсэсовцы все дальше и дальше углублялись в лес, стараясь напасть на след патриотов. Партизаны вели с ними бои в Грустинском лесу, в районе горного массива Великий Хоч, в долинах Святоанской, Малатинской, Каламенской, Просецкой. Несмотря на то, что враг имел значительное преимущество в живой силе и технике, народные мстители, умело маневрируя, выходили из самых сложных ситуаций. Каратели ни разу не достигли желаемого успеха, хотя в своих газетах не переставали трубить о разгроме партизан. Чтобы разоблачить фашистское вранье, Якубович (хотя каждый боец был на строгом учете) регулярно отрывал от отряда и посылал на ответственные задания диверсионные группы. Вот скупые строчки из его дневника:

Конец октября — первые дни ноября 1944 года. Железнодорожная линия Жилино — Чадце. Группа Сидоренко подорвала воинский эшелон из 35 вагонов с людьми и амуницией.

Валашская Мезерич — Границе. Эта же группа Сидоренко пустила под откос эшелон из 14 вагонов с вражескими солдатами.

Валашская Мезерич — Моравская Острава. Взорван эшелон — 22 вагона с военным грузом.

То же самое на линии Фридек — Фридлянд.

11 ноября 1944 года. Жаркий бой. Уничтожено 20 эсэсовцев. Наши потери — два товарища — украинец Ярослав Медвидь и словак Йозеф Томашец. Будучи тяжело раненными, они попали в плен. Фашисты зверски издевались над ними, а затем живьем сожгли на костре. Свидетелем этой ужасной картины был наш боец Владимир Титов, которого эсэсовцы не заметили под густой елью. Ночью Володя пришел в отряд.

16 ноября 1944 года. Форсировали бурную реку Ораву, вышли в район горы Великий Хоч. В нескольких местах разобрали железное полотно.

20 января 1945 года. Группа Владимира Титова, которая в подавляющем большинстве своем состоит из словаков, в районе Рибарполье подорвала военный эшелон из 50 вагонов с живой силой противника. Возвращаясь на базу, партизаны уничтожили охрану, подожгли шесть складов с оружием, артиллерийскими снарядами и минами. Пламя пожара было видно за десятки километров. Долго-долго раздавались глухие взрывы.

21–23 января 1945 года. Группы Софии Ходжаевой и Степана Туза вместе с местными жителями дважды подрывали на линии Дольный Кубин — Новый Тарг железнодорожное полотно. На станции Парижовцы группа Туза напала на вражеский гарнизон, взяла в плен и привела в лес 20 мадьярских солдат, 18 из которых были безземельными крестьянами. Все они в годах. Мобилизованы в армию во время войны. По добровольному согласию мадьяр мы зачислили их в хозяйственную команду отряда.