– Да.

– С полноценным клинком в Безвременье и без возможности его оттуда извлечь?!

– Да.

– Ты сошла с ума. Я не те заклятья к тебе применяла и потому не заметила необратимых изменений в мозгу, – простонала подруга.

Но я не собиралась поддерживать шутку:

– То, что за стеной, – привычное зло. У меня есть артефакты, есть клинок. И со мной Гамильтон. Куда хуже, если мои люди решат, что я боюсь выступать против тварей.

– Ты же… Как же? – Тина с отчаянием всплеснула руками и замолчала.

– Я окраинная баронесса, – ровно, почти равнодушно произнесла я. – Это обязывает.

Не знаю, к чему пришел бы наш диалог, но прямо на столе, между пустых чайных чашек, над моим клинком открылся портал. Оч-чень знакомый крошечный портал, через который к нам в буквальном смысле перебросили увесистый холщовый мешочек.

– Это… Это Кристоф тебя так задобрить пытается? Издалека шоколадом забрасывает? – оторопело спросила Тина, когда я, развязав завязки, вытряхнула из мешочка гору сладостей.

– Зря старается, – фыркнула я.

И приказала своему глупому сердцу биться медленней. Еще медленней! Нечему здесь радоваться…

Но против воли на лицо наползала улыбка, щеки потеплели, а на душе стало как-то спокойней. Он… Он помнит обо мне.

«Какая же ты идиотка, Вильгельмина, – обругала я сама себя и с мрачным вздохом взяла шоколадку в яркой обертке. – Ну непроходимая балбеска».

– А вкусненько. – Тина увлеченно шелестела оберткой. – Ого!

– Ты чего? – Я отломила кусочек шоколада и мрачно на него посмотрела.

– Самая модная столичная кондитерская. – Подруга была на грани обморока. – Мы оттуда пирожные раз в год заказывали!

– Так дорого?

– И дорого, и очередь ого-го! Леди Тайсвиль готовит сама, с одной-единственной помощницей. А конфеты она делает редко-редко, потому что сложно оставить центр жидким.

Разделить удовольствие было решительно невозможно: шоколад одновременно и горчил, и кислил, и…