Шутливый вопрос обращался к Мишель, но Кейт чувствовала, что он был не таким беззаботным, как могло показаться; словно она задавала риторический вопрос сама себе. Её дочь выросла. Теперь и у неё самой была дочь. И вот Кейт скоро пятьдесят шесть, на руках у неё единственная внучка, и… что будем теперь делать?
Она подумала о стремлении вернуться к работе в любой должности, и впервые за всё время это желание показалось ей незначительным.
Оно было не таким значимым, как маленькая девочка у неё на руках.
К восьми часам вечера Кейт была совершенно уверена, что Мелисса и Терри растили самую послушную девочку в мире. За всё время Мишель ни разу не заплакала и не закапризничала. Она была очень рада, когда её держали на руках. После двух часов на руках бабушки Мишель мирно уснула. Кейт осторожно положила её посередине двуспальной кровати и потом ещё стояла в дверях, наблюдая за тем, как внучка спит.
Сложно сказать, сколько времени она так простояла, но потом услышала, как на кухонном столе звонит сотовый. Она с трудом оторвала взгляд от Мишель, но уже через несколько секунд взяла телефон в руки. Одиночный звонок означал новое сообщение, и Кейт совсем не удивилась, когда увидела, что оно от Мелиссы.
«Как у неё дела?» – спрашивала Мелисса.
Не сдержавшись, Кейт улыбнулась и ответила: «Я разрешила ей только три кружки пива. Примерно час назад она уехала с каким-то парнем на мотоцикле. Я сказала, чтобы вернулась к 11».
Ответ последовал незамедлительно: «Совсем не смешно».
Переписка с дочерью радовала её не меньше, чем спящая внучка в спальне. После смерти отца Мелисса отдалилась от многих и, в частности, от Кейт. Она винила работу матери в смерти отца, и хотя, повзрослев, Мелисса поняла, что была не права, иногда Кейт всё же казалось, что дочь по-прежнему корила её за то, что после его смерти Кейт вернулась в Бюро. Как ни странно, Мелисса сама хотела работать в ФБР, несмотря на негативное отношение к событиям последнего года, когда заслуженный отдых матери резко прервался.
Продолжая улыбаться, Кейт взяла телефон с собой в спальню и сфотографировала спящую Мишель. Она отправила фото Мелиссе, а потом, после некоторых размышлений и Аллену, дополнив словами: «Вечеринка удалась!»
Ей вдруг захотелось, чтобы сейчас он был рядом. В последнее время это желание возникало у неё довольно часто. Она была не настолько наивна, чтобы думать, что может влюбиться в него, если всё и дальше будет идти так, как идёт. Она скучала по нему, когда его не было рядом, и когда он её целовал, ощущала себя на двадцать лет моложе.
Она снова улыбнулась, когда Аллен прислал ответное фото. Это было его селфи с двумя молодыми мужчинами, которые были очень на него похожи – с сыновьями.
Пока она смотрела на фотографию, в руках зазвонил телефон. Читая имя звонившего, Кейт почувствовала, как на неё нахлынуло волнение, которое она никак не могла контролировать.
Ей звонил заместитель директора Дьюран. Его звонок – это всегда волнение, но тот факт, что он звонил в восемь часов вечера в пятницу, заставил Кейт немного напрячься. Это было приятное напряжение.
Она ответила не сразу, продолжая смотреть на маленькую Мишель. «Кейт Уайз слушает», – сказала она в телефон, стараясь сдерживать радость в голосе.
«Уайз, это Дьюран. Я не вовремя?»
«Время не совсем подходящее, но всё в порядке, – ответила она. – Что-нибудь случилось?»
«Как сказать. Я звоню узнать, захочешь ли ты взяться за кое-какое дело».
«Вы говорите об одном из «висяков», которые мы обсуждали?»
«Нет. Это дело… сильно напоминает расследование, с которым ты легко справилась в девяносто шестом. Пока у нас четыре жертвы с двух мест убийств в Уип-Спрингс, штат Вирджиния. Судя по всему, убийства произошли с разницей где-то в два дня. Сейчас полиция штата Вирджиния изучает места преступлений, я с ними уже говорил. Если хочешь взять это дело, оно твоё. Но начинать работу надо уже сейчас».