Выбрал одну из комнат и расположился в ней, попросту выложив из рубашки яблоки и надев её. Жаль, что никакого постельного белья, матраца, подушки, одеяла или куска ткани не нашёл, спать было бы комфортнее.

За бараком обнаружилось ещё одно здание, которое не видно с дороги. Это была кухня, столовая и кочегарка в одном строении. Как это возможно? Да запросто. Кочегарка в подвале, имеет отдельный вход как с улицы, так и с кухни, над ней кухня, из которой можно попасть в зал столовой или спуститься в погреб, находящийся под тем же залом. Что странно — трубы были керамические, а в бараках нет ни одной батареи отопления или регистра. Отапливалась только столовая? Так вроде трубы ведут к другим зданиям.

Не знаю что здесь случилось, но из всего найденного можно было воспользоваться только топором, что был воткнут в чурбак рядом с входом в кочегарку. На железной плите стояла кастрюля на три литра, да чугунная сковородка с ручкой и крышкой. Можно воспользоваться печкой для приготовления еды, но вот самой еды не было. Ни продуктов, ни специй. Если с дровами проблем нет, кто-то заботливый оставил почти целую поленницу на улице, под навесом, то напряжёнка с едой — не самая весёлая перспектива. Помирать с голода не хочется, от слова «совсем».

Кстати, нужно попробовать половить рыбу. Мальков хоть и не видно возле берега, но может чуть глубже что и водится. Значит нужно сплести ловушку. Морду. Ивняк рядом с рекой растёт, нож есть, вот и займусь.

Сначала отобрал несколько гибких ветвей, около двух сантиметров в диаметре, для обручей и продольных прутьев. Ловушку намеревался ставить на крупную рыбу, с решетчатым корпусом — так и делать быстрее и сама ловушка легче. Затем отобрал длинные, прямые ветви — одно-двухлетние, поперечные прутья, чтобы конструкция была покрепче. Заморачиваться с дверцей или ловлей мелочи не хотелось — время идёт, нужно ещё по лесу прогуляться, травки, ягодки, грибочки поискать. Ну и напоследок, собрал гибких и тонких ветвей, которые предполагал использовать для связывания деталей, ведь верёвки у меня не было.

Сделав два обруча, начал собирать каркас, скрепляя ветви снятой корой. Нечётное количество рёбер давало возможность применять самые простые, но в то же время удобные виды плетения. Например — косичкой, в два прута. Конечно это немного сложнее чем в один прут, зато прочнее. И усаживать не нужно. Хвостовики прутьев собрал в пучок, связал их так, чтобы можно было снять это плетение для добывания попавшейся рыбы, но в то же время, чтобы было прочно и рыба не освободилась самостоятельно.

Пришло время делать горловину — место куда будет входить рыба, чтобы застрять. Выступающие концы стояков, то есть продольных прутьев, заостряются и загибаются внутрь конструкции и приплетаются к самому маленькому обручу, заходя сантиметров на пять вглубь конструкции. Зачем заострять концы прутьев? Да чтобы рыба, в попытке выбраться обратно, натыкалась на них и отворачивала, оставаясь в ловушке.

Полюбовался полученным результатом: довольно грубая поделка, но крепкая и большая.

Сняв одежду, взял морду и два длинных колышка. Зашёл в воду, на глубину чуть более двух метров, что было практически сразу у берега, установил ловушку и с помощью кольев закрепил её. Колья вгонял под углом, попросту просунув между продольными прутьями и воткнув в грунт. Вынырнул. С помощью топора закрепил попрочнее — не хотелось бы, чтобы течением унесло поделку куда подальше, а оно здесь приличное.

Убавил запас яблок, вооружился топором и кинжалом, к которому смастерил простые ножны, из дерева и ивовой коры, крепящиеся к поясу. Пояс так же сплёл из ивового прута. В сторону леса уходила грунтовая дорога с накатанными колеями, видимо брёвна доставлялись сюда на телегах или чём-то подобном. Не волоком же их сюда тащили? Или я не прав? Небольшая тропка забирала севернее, видимо по ней только пешком ходили.

Выбрав ту, на которую глаза смотрели, то есть прямо, если стоять спиной к лесопилке, пошёл по ней и вскоре увидел, что не ошибся в выводах. Метрах в трёхстах от зданий находилась вырубка. На большом пространстве, примерно двести метров на пятьсот, виднелись пеньки. Подготовленные брёвна лежали в нескольких рядах валов, выше двух метров. Посреди вырубки высились горы сухих веток, да десятки не обрубленных деревьев лежали то тут, то там. Тоже сухих. И вот что странно. Судя по состоянию древесины — лежат они так очень давно, но не видно никаких следов деятельности грибков или насекомых. Древесину хоть сейчас используй в строительстве, а ветви лежат без листвы, будто её и не было.

Пока осматривался, почувствовал сильную боль в икре, дернулся вперёд, разворачиваясь:

— А-а-а-а-а-а! — ощущение было, будто сильно ущипнули и от неожиданности топор из руки выпал. — Это что ещё за фигня?

Отвечать мне никто не стал, зато зайцеподобный монстр, размером с немецкую овчарку, снова попытался вцепиться мне в ногу. Или в пах. В любом случае, ждать не стал, увернулся и достал кинжал. Вот теперь посмотрим, кто кого. Следующий прыжок монстра стал для него последним — перехватываю зайца за уши и, навалившись всем телом на тушку, наношу быстрые удары кинжалом. Наверное хватило бы одного-двух ударов, так как тушка пропала, не оставив даже капли крови и я бухнулся на землю, чуть не вогнав кинжал себе в бок.

— Чьёрт побьери! — вырывается у меня при виде ещё трёх «зайчиков», вышедших на поляну. Это ж нужно было так расслабиться и упустить из виду живность? Думал все «глюки» будут в виде нежити, вот и оплошал.

Ну, чтож, буду определять, сколько ударов выдерживают эти монстры. Они напали не одновременно, что скорее всего и спасло меня. Первый получил скользящий удар по бочине, рассёкший шкуру, мясо и почти отрезавший заднюю лапу. Наверно кость не дала полностью отделить конечность, но и так хорошо — бегать на трёх лапах по любому сложнее чем на четырёх. По крайней мере для четвероногих.

Второй промахнулся, но и не получил повреждений — попросту не успевал ничего ему сделать, зато третий налетел грудью на выставленное остриё, нанизавшись, как мясо на вертел. Руку повело назад, под действием веса и инерции тела зверюги, поэтому даю ему эту возможность, вынимая оружие и разворачиваясь к монстрам.

Тот, что с повреждённой лапой, не спешил атаковать, а вот целый — уже нацелился прыгать. Хреново — тело на развороте. Я понимал, что не успею завершить предыдущий манёвр и совершить уклонение. Падать на землю не хотелось, но пришлось. Тушка пролетела надо мной, ускоренная с помощью кинжала. Её кровь и потроха из распоротого живота, чуть ли не фонтаном брызнули, орошая землю рядом с моей головой. На лицо и руку тоже попало несколько тёплых капель, но это мелочь.

Трёхлапый вцепляется в лодыжку и вновь мой вопль разрывает тишину леса. Кстати, только в тот момент пришло осознание, что особо звуков-то и не слышно. Ни птиц, не насекомых — только шум воды возле речки, да ветра. Ну и мои вопли. Даже зайчики получали свои страшные раны безмолвно. На кладбище и то оживлённее было в этом плане. Мороз пронёсся по организму, вызывая табуны мурашек и вызывая страх.

Новый укус, в голень, снимает оцепенение. Пинаю мохнатого, что ближе ко мне, сбивая обоих с ног и разворачиваюсь к одиночке. Тот готовится к прыжку, поэтому перекатом в сторону ухожу от атаки, вскакиваю на ноги и готовлюсь принять следующий бросок на кинжал. Если бы он не прыгал, то я навряд ли смог бы уклониться от атаки таким маневром, но что взять с тупых мобов?