Глава 6

Гонка вооружений

Майнинг биткоинов, некогда бывший вотчиной гиков от криптографии, сегодня становится крупным бизнесом.

По приблизительной оценке исследователя из Великобритании, за 12 месяцев до апреля 2014 года майнеры в совокупности инвестировали ни много ни мало 1 миллиард долларов в новое, суперпроизводительное специализированное компьютерное оборудование для майнинга. Любой участник этой увлекательной игры должен сделать выбор – или отстегнуть немалые деньги на оборудование, или смириться с постоянно снижающейся отдачей от майнинга. В этом бизнесе все еще можно сделать неплохие деньги, но его рентабельность существенно снизилась, а рентабельность инвестиций сильно колеблется в зависимости от курса биткоина.

Как мы уже говорили, «гонка вооружений» началась с того, что Ласло Ханеч понял: его графическая карта (или графический процессор) обеспечивает в 800 раз более высокую производительность майнинга биткоинов, чем центральный процессор. По мере того как рос его биткоиновый счет, другие майнеры следовали его примеру и переключали майнинг на графическую карту, стремясь возместить упущенную выгоду. На форумах технических специалистов вспыхивали дискуссии об этом новом подходе, как и о пицце, на которую потратил свои первые биткоины один из основателей этой денежной системы; а тем временем толпы новичков со всех уголков земного шара пускались в погоню за биткоинами.

Одним из таких новичков был студент колледжа в Беллвилле (штат Онтарио) Джейсон Уэлан, фанатично увлекавшийся двумя вещами: компьютерными играми и компьютерными сетями[172]. Интерес к последним привел его на онлайн-форумы криптографов, и осенью 2010 года он обнаружил, что среди их обитателей нарастает большое возбуждение в связи с биткоином. Он выяснил, что незадолго до этого в интернете появилась новая валютно-биткоиновая биржа под названием Mt. Gox. Это означало, что множество людей не только занимаются майнингом биткоинов, но и покупают их, причем курс постоянно растет. Например, в октябре курс утроился по сравнению с первоначальным – с шести до двадцати с лишним центов. Понадеявшись получить быструю прибыль, Уэлан внес некоторые изменения в домашний компьютер: он переключил две супермощные графические карты Nvidia, которыми раньше пользовался для игр, на майнинг, превратив таким образом свой ПК в мощный майнинговый узел.

И с этого момента у студента начались трудности. В первый же месяц его отец поинтересовался, какого черта счет за электроэнергию оказался просто космическим. Уэлан работал в мощной хеш-программе 24/7, предназначенной для интенсивного майнинга. В процессе работы компьютер так нагревался, что его владелец, всерьез опасавшийся за безопасность предмета своей гордости, переставил его в прохладный угол полуподвального помещения, заодно и подальше от глаз отца. Но тут возникла другая проблема: его нежно любимый игровой компьютер теперь был полностью загружен этой рутинной работой. И не похоже, чтобы можно было быстро разбогатеть таким путем.

«Меня больше интересовали компьютерные игры на моем новом игровом компьютере, чем сидение перед ним и наблюдение за процессом добычи каких-то сказочных денег, который я не очень-то понимал», – вспоминал Уэлан. Поэтому он выключил майнинговую программу, когда на счетчике монет в его электронном кошельке красовалась цифра 30. На тот момент они стоили 6 долларов, а на момент нашего разговора в конце мая 2014-го – уже 18 тысяч долларов. Как ни грустно, он много раз переформатировал жесткий диск компьютера, не позаботившись сохранить пароли и ключи к своему электронному кошельку. А без личного ключа, и даже без открытого ключа, прикрепленного к самому кошельку, эти деньги казались навсегда потерянными. «Уверен, таких, как я, очень много, и мы часто сожалеем о том, что упустили возможность разбогатеть, бросив заниматься майнингом», – говорит он.

Тремя годами позже, уже будучи студентом второго курса Технологического института в Университете Онтарио (г. Ошава, штат Онтарио), Уэлан с изумлением узнал, что курс биткоина вырос до 120 долларов. Он начал читать литературу по цифровым валютам и, опираясь на свой опыт в области сетевых технологий, быстро понял их социальную и технологическую значимость, то есть то, что ускользнуло от него в юности. Он принял решение вернуться к майнингу.

Но это легче сказать, чем сделать. За три года перерыва в майнинге графические карты сами по себе устарели. Вслед за технологическим прорывом в январе 2013 года, когда компания Avalon из Китая оснастила первые компьютеры майнеров новыми специализированными интегральными микросхемами (чипами) ASIC, рынок биткоинов перешел под контроль специализированных майнинговых узлов, оснащенных этими супербыстрыми чипами, которые предназначены исключительно для обработки хешей. Курс биткоина рос по экспоненте, а в «гонку вооружений» вступали все более быстрые чипы и все более производительные майнинговые узлы. На момент выхода этой книги новейшие суперкомпьютеры, стоившие в рознице около 6000 долларов, выполняли три терахеша операций в секунду – три триллиона хеш-расчетов в секунду или 1800 триллионов за те 10 минут, которые требуются для создания и подтверждения блока. Это примерно в три миллиона раз быстрее, чем мог бы выполнить эту работу самый быстрый центральный процессор в 2009 году, когда Накамото добывал свои первые биткоины.

В то время как виртуальный мир майнинга развивался со скоростью света, традиционный мир заводов и каналов поставок тоже старался не отставать. К сентябрю 2013 года пишущая о биткоине пресса была переполнена историями о долгих задержках в доставке новейших майнинговых узлов даже от ведущих производителей. Можете себе представить разочарование людей, выложивших 4000 долларов авансом, чтобы заказать майнинговый комплекс Imperial Monarch от компании Butterfly Labs, и вынужденных ждать доставки шесть месяцев, зная при этом, что с каждой неделей добывать биткоины становится все труднее, а более мощные суперкомпьютеры уже на подходе. Федеральная торговая комиссия приостановила операции производителя майнинговых компьютеров из штата Миссури. И это далеко не единственная компания, испортившая отношения со своими покупателями: KnC Miner из Стокгольма, CoinTerra из Остина, Alydian с острова Бейнбридж (штат Вашингтон) и Hashfast из Сан-Франциско – у них у всех были проблемы с доставкой, причем две последние компании обанкротились. В судах разбиралось множество исков с обвинениями в обмане покупателей: компании брали с них предоплату и тратили эти деньги на собственные майнинговые операции. Со своей стороны компании пытались переложить вину на своих поставщиков, обвиняя их в поставке бракованных комплектующих. Соучредитель компании Avalon Нг Чзан говорит, что тайваньские производители чипов ASIC сначала не принимали всерьез заказчиков, закупавших комплектующие для майнинговых комплексов. Однако по состоянию на середину 2014 года проблемы с поставками так и не были решены.

Уэлан преодолел это препятствие, купив подержанный майнинговый узел Jalapeno производства Butterfly Labs за 500 долларов, который нашел в разделе объявлений местной газеты. Это было все равно что купить подержанный мерседес со 100 тысячами километров пробега на спидометре. Его хешрейт составлял всего пять гигахешей в секунду, что намного меньше, чем у самых скоростных машин на рынке, зато его можно было получить немедленно – а это большое преимущество. Курс биткоина стабильно рос, и Уэлану не терпелось начать майнинг как можно скорее.

Затем Уэлан поступил так же, как поступал тогда практически каждый мелкий и средний майнер: он присоединился к майнинговому пулу. В этом случае он получал гарантии устойчивого притока биткоинов, хотя и в очень незначительных суммах, вместо того чтобы годами ждать счастливого случая, когда его компьютер выиграет целый блок биткоинов из 25 монет. Тем более что величина дохода его не слишком интересовала. В отличие от первого знакомства с майнингом в свои школьные годы, в этот раз он преследовал более серьезные цели. «В 2010 году я видел, что зарабатываю всего лишь х долларов, – говорит он. – Но сейчас у меня другой подход: даже если я потеряю деньги в долларах, перспективы биткоина настолько радужные, что можно смело ставить на будущий рост его курса».

К тому же на этот раз Уэлану выпал козырный туз: университет оплачивал его расходы на электроэнергию. Это объяснялось достаточно просто: университеты еще не осознали необходимости бороться с майнингом в студенческих общежитиях. Но он ничего не мог поделать с постоянным шумом и жарой, создаваемыми майнинговым узлом в его маленькой комнатушке. Поэтому осенью он постоянно держал окно открытым и наслаждался потоком прохладного воздуха с улицы. Зимой окно приходилось закрывать и включать вентилятор, который вместе с компьютером производил адский шум. Тем временем в начале декабря курс биткоина достиг максимума в 1150 долларов, что в 10 раз превышало его значение в тот день, когда Уэлан возобновил занятия майнингом. Его вера в будущее биткоина блестяще подтвердилась, и он решил реинвестировать часть добытых биткоинов в расширение парка майнинговых узлов. Для их охлаждения пришлось купить еще один вентилятор. «Я себя чувствовал каким-то виртуальным наркоторговцем, – рассказывает он. – Приходилось постоянно присматривать за своими “посевами”, следить за бесперебойной работой и одновременно уклоняться от встреч с сотрудниками общежития, которым наверняка бы не понравилась постоянная работа мощных компьютеров, пожирающих электроэнергию».

Этот тайный и шумный бизнес приносил неплохую прибыль, но создавал многочисленные неудобства в быту. Очень быстро Уэлан столкнулся с неопровержимыми математическими доказательствами того, что поскольку хешрейт узла постоянен, удельный вес его вычислительного ресурса в неуклонно расширяющейся майнинговой сети постепенно снижается. Общий вычислительный ресурс сети к тому времени почти удваивался каждый месяц. В результате его и без того очень малая доля в общем объеме добычи с течением времени систематически уменьшалась. В начале весны 2014 года Уэлан подумывал о покупке еще одного подержанного майнингового узла AntMinter S1 от компании Bitmain с солидным хешрейтом 180 гигахешей в секунду. Но тут курс биткоина начал падать: за первые четыре месяца он снизился в три раза по сравнению со значением на начало года. В то же время хешрейт сети постоянно рос. Оба эти фактора в совокупности быстро сократили в два раза стоимость этого узла: на фоне узлов с хешрейтом более терахеша в секунду он морально устарел. В декабре новый майнинговый узел AntMinter продавался в рознице за 3000 долларов, но Уэлан искал подержанную модель примерно за 800 долларов. Осознавая, что оборудование и в будущем будет быстро устаревать, он изменил планы.

Уэлан знал, что существует альтернатива в виде облачного хеширования. Компании, предоставлявшие эти услуги, выкупали майнинговые узлы, объединяли их в больших дата-центрах с невысокими эксплуатационными расходами, а затем сдавали в аренду лоты вычислительного ресурса. Клиенты получали долю общей добычи биткоинов, пропорциональную доле вычислительного ресурса, которую они оплачивали. В частности, Уэлан подписал контракт на пять лет с компанией Pbcmining.com, выплатил полную стоимость аренды ресурса, равную 1,1 биткоина, или 600 долларам. Зато «…треклятые машины больше не терзают мои уши, и не надо беспокоиться об их моральном устаревании», – заявил он.

Уэлан, конечно, не надеялся, что этот бизнес сделает его миллионером, но небольшую прибыль дело приносило. К началу лета он зарабатывал ежемесячно около 200 долларов в биткоинах, из которых 50 долларов реинвестировал в дополнительный вычислительный ресурс в фирме Pbcmining.com. Это было просто необходимо, раз он не хотел отстать от постоянно растущей сложности математических задач и не собирался полагаться на все более редкие выигрыши биткоина в системе по мере адаптации последней к постоянно растущему вычислительному ресурсу сети. По мнению некоторых, из этого уравнения следует то, что цена многих контрактов на использование облачного хеширования установлена таким образом, чтобы доходы клиентов никогда ее не перекрыли. Уэлан же уверен в том, что поступает правильно: «Вряд ли я когда-нибудь сумею купить дата-центр, набитый майнинговым оборудованием, но генерировать достаточно биткоинов, чтобы оставаться частью биткоиновой революции, я смогу».

Облачное хеширование стало возможным благодаря другому собирательному тренду, развивающемуся параллельно с майнинговыми пулами: созданию гигантских центров обработки данных, где сотни или даже тысячи майнинговых узлов размещаются в огромных цехах, спроектированных так, чтобы максимизировать вычислительный ресурс и эффективно использовать электроэнергию. Часто такие цеха размещаются в странах с холодным климатом, чтобы снизить затраты на кондиционирование помещений и электроэнергию. Оптимальными местами их размещения признаны Исландия с ее геотермальной энергией, окрестности Вашингтона с их гидроэлектростанциями, богатая углем Юта, а также Швеция, где активно строятся гидростанции, атомные электростанции и ветряки, что обеспечивает низкую стоимость электроэнергии и низкий уровень вредных выбросов в атмосферу. Не все дата-центры могут работать с облачным хешированием. Одни эксплуатируют майнинговые узлы самостоятельно. Другие приглашают владельцев размещать узлы на их производственных площадях и взимают с них плату за аренду и электроэнергию. Но все они – лишь часть феномена, благодаря которому за пять лет биткоиновый майнинг превратился в крупномасштабное промышленное производство.