– Это была самозащита. – Да, ситуация выглядела крайне погано, но облегчать жизнь ментам я не собирался. – Девушки, эти самые Кузнецовы, должны подтвердить, что не я на них нападал. И отпечатков моих на одежде у них нету!

– То есть, что нож твой, ты не отрицаешь, – довольно кивнул Аникин. – Уже хорошо. А насчет девок – опознали они тебя. По фото. Говорят, ты за ними с самого начала шел.

– Они ошибаются, – я скрипнул зубами. – Знать их не знаю. Я вообще просто спортом занимался, бегал.

– Мне-то не бреши, Чобот, – зло оскалился следак. – Ты бегаешь только за бухлом и от ментов. По тебе же зона давно плачет. Как ты еще на малолетку не загремел, не понимаю, недоработочка вышла. Но мы это исправим. Так что не свисти мне про спорт, бегун хренов. Колись давай, чистосердечное признание, оно облегчает наказание. Что, пытался девок в парке разложить, а этот Смирнов помешал? Ну ты его выкидухой и приголубил, так?

– Да ни хрена! – Как я ни старался держать себя в руках, но тут буквально взорвался, хоть сам не ожидал от себя подобного. – Да, я не ангел, но никогда баб не трогал! С хрена ли сейчас они мне нужны стали?! Да и на мокруху не подписался бы, не стоят они того! Я ж говорю, этот Смирнов в какого-то монстра превратился и на девок напал. Я сам чудом жив остался. Да там половину парка разнесли, пока он за мной гонялся! Просто по сторонам посмотрите!

– Ты меня поучи еще, – презрительно прищурился Аникин. – Значит, писать чистосердечное не будешь?

– Нет. – Запал у меня прошел, и я жопой почуял приближение крупных неприятностей.

– Ну на нет, как говорится, и суда нет, – заржал над своей тупой шуткой следак. – Зуев! Давай слоника!

– Думаю, сегодня обойдемся без него. – Вместо сержанта в кабинет вошел мужчина лет двадцати пяти в строгом костюме и со значком КМ на лацкане. – Доброе утро. Тихомиров Илья Демидович, Комитет государственной безопасности. Я забираю юношу.

– На каком основании? – скривился Аникин.

– Вот, пожалуйста, постановление о передаче дела нам, – протянул ему бумагу комитетчик. – Так что будьте добры…

– Да подавитесь. – Следак с перекошенной рожей захлопнул папку и буквально швырнул ее Тихомирову.

– И наручники с молодого человека снимите, пожалуйста, – лучезарно улыбнулся чекист. – Не бойтесь, от меня не убежит.

– Зуев! – рявкнул Аникин, мрачнеющий на глазах. – Сними.

– Так это… – непонимающе захлопал глазами тот.

– Делай, что говорят! – рявкнул следователь, показывая крайнюю степень раздражения, и, дождавшись, пока сержант выполнит приказ, ехидно добавил: – Поздравляю вас с раскрытием.

– Да не за что, – отмахнулся чекист с доброй улыбкой. – Всего вам хорошего.

– И вам не хворать, – оскалился в ответ следак и обратился ко мне: – Дурак ты, Чобот. Написал бы признание, оттянул десятку и откинулся бы как человек. А так…

– Не стоит пугать юношу. – Тихомиров ничуть не обиделся на провокацию. – Пойдем, Семен. У нас много дел.

– А… что, собственно, происходит? – задал я наконец волнующий меня вопрос, точнее, один из, но главным из них был «Какого, собственно, хрена», так что я просто перефразировал: – Куда вы меня ведете?