— Но как это возможно? — удивилась я.
— При помощи магии. Например, берешь сонное зелье и программируешь его на отложенный старт. Выпили зелье утром и ровно в одиннадцать вечера заснули.
— Получается одной идти нельзя. Вдвоем сложно, но можно. А ради чего это все?
— Лабиринт Памяти это как ловушка, так и спасение. Туда можно отправиться в поисках правильного воспоминания. Если, например, тебе нужно вспомнить заклинание.
— А если потеряться там? Не найти выход?
— То там и останешься до тех пор, пока живо тело. Ну или и после этого, тут я уже точно не знаю.
— Так, не хочу я в Лабиринт Памяти. Я, кстати, благодаря зелью и твоим страшилкам спать уже не хочу.
— Тогда вернёмся к осколкам.
— Ути какой серьезный. — сказала я и почесал котика за ушком. Он непроизвольно замурчал и грустные мысли сразу же улетучились.
Глава 28. Аномальная жара и Жарик
*** Читая осколок памяти ***
Жара стояла уже неделю. Эдинбург плавился под лучами жаркого солнца, делая его жителей вялыми и апатичными. Мне же апатия не грозила. В такие дни наплыв клиентов в магической лавке был просто сумасшедший. В основном, приходили за всем, что способно охлаждать.
— Марти, что у нас с запасами зелья “охлаждение”?
— Осталось двадцать штук.
— Этого не хватит даже до закрытия лавки. — со вздохом сказала я. — Надо делать ещё.
— Эмма, тебе поспать надо, ты уже тррретьи сутки на ногах.
— Успеется, надо помочь людям.
И я принялась делать зелья. Только закончила и нужно было браться за амулеты для домов. Так я провозились почти до полуночи.
Торговлей в лавке тогда занималась милая девочка, которую мы спасли в одном из наших с Марти приключениях. Девочке не было куда отправиться и я ее оставила у себя. Девчонке на вид было лет тринадцать, но, на самом деле, она отпраздновала восемнадцатилетние в нашей компании.
Когда все приготовления были запончкнны я отпустила девочку домой, а сама настроила ступки чтобы всю ночь сами мололи травы на новую порцию зелий и эликсиров. И только тогда я позволила себе сесть в любимое кресло, выпить чашечку кофе со льдом и подумать. А подумать было над чем.