Ольгерд не отрывал взгляда от Сони. Той ничего не оставалось, кроме как пригласить гостя пройти в комнату.

— Так что случилось? — снова спросил Ольгерд. — Простуда? Грипп? Чума? Если нужны какие-нибудь лекарства, любая помощь…

— Нет-нет, спасибо, — ответила Соня. — Ничего такого не нужно.

— Я беспокоился, когда ты не пришла на работу, — произнес Ольгерд, потупив глаза.

Соня не могла не задержать зачарованного взгляда на красивом взволнованном лице, невольно отметив густоту и длину ресниц… Но миг — и ресницы взметнулись, точно крылья ласточки, ее ожег внимательный взгляд в упор, от которого кровь мгновенно бросилась к щекам. И сердце застучало быстрей, чем когда на нее так же в упор смотрел ствол пистолета. Соня быстро отвернулась.

— Я очень хотел вам позвонить… но не решился, — сбивчиво признался он. — Не знал, как вы воспримите мой звонок после того недоразумения, которое между нами произошло тогда, в кабинете.

Соня с удивлением вскинула голову. Она и думать забыла о той сцене! А ведь из-за того ужасного происшествия она и напилась тогда с Люсиль, и потом с ними случилось…

— Нет, я не из-за этого не пришла в офис, — сказал она.

И это была правда, если бы не беготня по больницам и моргам, она на следующий же день явилась бы в контору оформить увольнение и забрать документы.

— Пожалуйста, простите меня, если я вас обидел или оскорбил, — продолжал извиняться Ольгерд, в волнении путаясь, обращаться ли к ней на «ты» или на «вы». — Поверьте, я никогда в жизни сознательно не позволил бы себе ранить ваши чувства. То, что тогда произошло между нами…

— Нет-нет! — перебила Соня.

Она уже достаточно покраснела и больше не могла слышать о той постыдной сцене. Чтобы отогнать неуместные воспоминания — ведь сейчас они опять остались наедине, причем в еще более интимной обстановке! — Соня решилась объяснить, отчего она дальше не сможет работать в конторе, почему собралась уволиться. Однако, вместо этого, взглянув в эти бездонные, прекрасные, гипнотизирующие глаза… Ее охватило жалкое ощущение собственной беспомощности — и острое желание поделиться всеми своими тревогами с этим внушающим безграничное доверие, сильным, красивым мужчиной. Запинаясь, опасливо поглядывая, не появилась ли на его губах насмешка, верит ли он ее сбивчивым словам, Соня, ободренная его вниманием, понемногу успокаиваясь, подробно и обстоятельно поведала о своих тревожных метаниях по городу, о мучительных размышлениях и ужасных опасениях за жизнь подруги.

Пока она говорила, Ольгерд мысленно благословлял пропащую сотрудницу. Ведь благодаря Люсиль он сейчас получил этот подарок судьбы — просто сидеть рядом с девушкой своих тайных грез, просто выслушать ее зашкаливающую эмоциями историю, просто держать за руку, стараясь успокоить. Соня как будто не замечала, что он подсел ближе. Как взял ее холодные, беспокойные руки в свои ладони. Сильно бьющаяся жилка на ее шее, под тонкой бледной кожей, трепетала перед его глазами, совсем близко. Такая беззащитная, чуть податься вперед — и коснешься губами…

Бурный поток слов быстро иссякал, превращаясь в тихо журчащий ручеек бормотания. Вместе с тем уходили и страхи, так долго державшие Соню в напряжении. Она поддалась умиротворяющему спокойствию силы, исходящей от этого человека.  Хотя и боялась себе в том признаться, с облегчением и даже радостью ощущала, как казавшиеся столь значительными проблемы превращаются в его присутствии всего лишь в досадные неприятности. И с готовностью хотела поверить, что дальше всё будет хорошо.

— Почему вы сразу не поставили меня в известность? — с легким недоумением спросил Ольгерд. — Ведь Люсиль моя подчиненная.

— Не знаю, я растерялась, — смутилась Соня.

— Я немедленно прикажу отделу охраны начать ее розыск. Не волнуйся, мои ребята отличные специалисты, им не потребуется много времени, чтобы распутать это дело и обезвредить преступников, кем бы те ни были.

— Не сомневаюсь, — пролепетала Соня.

Только сейчас она осознала, что одна его рука лежит у нее на колене, а вторая нежно обвила талию. А сам он придвинулся так близко, что нет нужды говорить громко, а дыхание его чуть щекочет ее шею.

— Хотя, с другой стороны, — продолжал тихо и бархатно шептать ей на ухо Ольгерд. — Отлично зная характер нашей Люсиль, я не удивлюсь, если она сама уже во всем разобралась. Поверь мне, она из тех девушек, кто прекрасно могут постоять за себя и без труда справятся с любым обидчиком.