— Конечно, ты влюблена, — настаивала герцогиня, — и Жан де Жирон тоже влюблен в тебя! Но берегись, Сузи, чтобы он не разбил твое сердце!

— Почему ты говоришь… это? Леди Шерингтон вновь отвернулась к окну и уставилась в сад невидящим взглядом.

— Моя дорогая, я знаю Жана так же давно, как и тебя. Он один из самых привлекательных мужчин Франции, но при этом — самый взбалмошный и независимый.

Герцогиня замолчала на мгновение и продолжила уже совсем другим тоном, в котором сквозило легкое беспокойство:

— Надеюсь, Сузи, твое чувство к нему не слишком серьезно?

Леди Шерингтон не ответила.

— Я проклинаю себя за то, что не предупредила тебя, когда вы впервые встретились, что он настоящий сердцеед: легко шагая по дороге жизни, он походя срывает самые прекрасные цветы, а когда они увядают — бросает их без всякого сожаления.

Леди Шерингтон продолжала молча смотреть в окно.

— Но это еще не все. Теперь, когда Жан освободился наконец от своей скучной супруги, он должен жениться на деньгах.

— Он… повсюду сорит деньгами… он ведь очень богатый человек! — воскликнула пораженная леди Шерингтон.

— Он был богат, — сказала герцогиня, — пока графиня была жива. Но ее отец предусмотрел в брачном контракте, что если у них не будет детей, то огромное приданое Марии-Терезы после ее смерти должно вернуться в семью родителей.

Герцогиня с сожалением покачала головой.

— О господи! Это был роковой удар для Жана! Поймать судьбу за хвост, а затем потерять все из-за того, что его жена любила бога больше, чем его!

— Что ты имеешь в виду?

Любопытство заставило леди Шерингтон повернуться к герцогине, которая присела на ближайший стул.

— Непростительным упущением с моей стороны было не рассказать тебе об этом раньше, — сказала она, — но я хотела, чтобы ты от души развлеклась в Париже. Когда во время вашей первой встречи Жан увлекся тобой и вы весь вечер танцевали вдвоем, я поняла, что тебе с ним будет весело. Он лучший танцор из всех, кого я знаю.

Леди Шерингтон судорожно ухватилась за стоящий рядом стул.

— Продолжай, — попросила она.

— Я полагала, что Жан доставит тебе радость, которой ты так долго была лишена, развлечет тебя комплиментами, в изобретении которых ему нет равных, и ты станешь такой же веселой и прекрасной, как во время нашей первой встречи.

Она пытливо взглянула в лицо своей подруги и добавила: