— Я здесь, — в воздухе повисла голограмма Голдсмита, как всегда парившая вейп, — И я не с тобой пришел говорить.
Бегушая–сквозь–ночь сделала вид, что бормочет заклинание громогласия, хотя на самом деле удаленное громогласие на нее наложил маг слова еще в лагере на холме. Закончив с фейковым заклинанием, Бегущая–сквозь–ночь озвучила слова Голдсмита громовым голосом.
— Ты пришел говорить со мной, — раздался со стены старушечий голос, магически усиленный и еще более громкий и мощный, чем голос Бегущей–сквозь–ночь. Голос говорил с каким–то жутким дикарским акцентом, так что Андрею потребовалось некоторое усилие, чтобы разобрать слова. Тем не менее, Андрей, уже поднаторевший в местных языках, определил, что старуха говорит определенно на риа, только на некоем странном местечковом диалекте. А еще Андрей понял, что что–то пошло не так. Королева еще не старая, у нее не может быть такого голоса. Да и не станет Королева говорить на диалектах.
Рядом с храмовницей в черной броне тем временем появились два лучника в желтых тюрбанах. Андрея и орчиху взяли на прицел. Как бы ни вышло, что противник задумал провернуть то же самое, что и Голдсмит. Вслед за лучниками на стене появилась старуха в свободных многослойных алых одеждах. Ее седые распущенные волосы, удерживаемые черным обручем, развевались на горячем ветру. На груди у старухи болтался черный треугольный амулет, или скорее даже чей–то зуб, подвешенный на шнурок. Никаких других украшений на ней не было. Лицо старухи было покрытым морщинами, древним и будто вырубленным из дерева. Но держалась она удивительно прямо. В черных глазах старухи–риа, которые Андрей мог рассмотреть даже с земли, был сдержанный интерес, а еще что–то очень темное, пугающее.
Андрей, конечно же, узнал старую риа, хотя так близко еще ни разу ее не видел. Это была она, та женщина из его снов о драконе. И она же летала над ним два последних дня, уже наяву.
— Я пришел беседовать с Королевой, а не с тобой, Мэрифа–Дахма, — сказал Голдсмит, и Бегущая–сквозь–ночь тут же озвучила его слова громовым голосом.
— Королева не заинтересована в разговоре с тобой, — ответила Дахма, — Говори со мной или уходи.
Потом старуха вдруг рассмеялась.
— Не вижу ничего веселого, — недовольно заявил Голдсмит.
— Ну как же? Вот он, наш Создатель. Маленького роста, эйриец, еще и курит. Я тебя иначе представляла.
— Во–первых, люди маленького роста дольше живут, — разозлился Голдсмит, — У нас метаболизм медленнее. Во–вторых, я шотландец, а не эйриец. Это вы тут в Риаберре всех белых называете эйрийцами, а у нас в реальности такого народа вообще нет. В-третьих, и это самое главное, вейпинг — это ни хрена не курение, ведь пар содержит на девяносто процентов меньше смол, ученые доказали. А я вообще парю эковейп, разработанный специально под баланс моего организма, и вред у него снижен еще на шестьдесят процентов. Так что не надо тут.
— Ваш мир очень похож на наш, — улыбнулась Дахма белоснежной улыбкой, удивительно, но все зубы у старухи были на месте, — Маленькие мужчины обижаются, если заговорить об их росте, а наркоманы отрицают вред наркотика.
— Ладно, давай еще два часа… извини, тридцать ударов гномьего сердца, будем обсуждать мой рост и мой вейп, — недовольно ответил Голдсмит, — Я не за этим сюда пришел, Мэрифа. Я — твой Создатель, я все о тебе знаю. И я сейчас раскрою все твои самые темные тайны, прямо при твоей страже и твоей телохранительнице, если ты сейчас же не позовешь на стену Королеву.
— Тайны? — с интересом переспросила Мэрифа–Дахма, — Я люблю тайны. Говори.
— Помнишь, что случилось в Джайнубе?
— Там многое случилось, Голдсмит, многое. Слишком много воспоминаний. В моем возрасте память давит, будто тащишь мешок ядовитых камней.
— А что за ядовитые камни? — как всегда в тему влез в разговор Андрей.
Он сказал это совсем тихонько, но старуха высоко на стене неожиданно услышала его:
— Камни с горы Сунарва, — ответила Дахма, как будто даже ласково, обращаясь к Андрею, как к любимому внучку, — Они тяжелее обычных. И от них люди болеют и умирают.
— Это радиоактивная гора, в Южной Четверти, — уточнил Голдсмит, — А теперь заткнись, Иван Гроза Нубов, просто заткнись.