– Мог бы и рассказать, старый хрыч.

Серега немного поколебался и повесил медальон себе на шею.

– Парень, а теперь медленно подними руки вверх… – донеслось от входной двери.

Серега немедленно повиновался, потому что голос принадлежал лейтенанту Луишу Кабралу, заместителю начальника местной полиции, с которым у него были отличные отношения. Да и вообще, с местной полицией шутить не стоило. Обилие стволов на руках у населения накладывало определенный отпечаток на стиль действия блюстителей закона.

– Дон Кабрал?

– На пол лицом вниз, парень, и не волнуйся, это просто формальность, – спокойно заметил лейтенант.

– Как скажете…

Лейтенант аккуратно освободил Серегу от пистолета, ловко защелкнул наручники на запястьях, а потом надел ему на голову плотный полотняный мешок.

– Все, ребята, он ваш, – приглушенно прозвучал его голос, адресованный кому-то неизвестному. – Удачи. Предайте дону Рикарду, что я свяжусь с ним завтра.

В хижине раздался топот ног и тяжелое сопение. Чьи-то сильные руки подняли Серегу на ноги и вытащили во двор, а потом как мешок картошки закинули в кузов машины.

Сергей не пытался возмущаться, прекрасно понимая, что последует в ответ. И еще он прекрасно понимал, что совершил ужасную глупость, связавшись с Элен.

Путь был недолгим, уже через пару десятков минут машина остановилась, и Серегу пинком сбросили из кузова на землю, затащили в дом, а затем по винтовой лестнице на второй этаж.

Когда мешок с головы слетел, Серега увидел сидящего за роскошным письменным столом дона Рикарду Мария душ Сантуша. Грузного, бритого наголо пожилого крепыша, с лицом немного напоминавшим морду английского бульдога. Он сосредоточенно раскуривал сигару размером с палку салями и на Серегу не обращал никакого внимания. По бокам неподвижно застыли мексиканцы, братья-близнецы Хименесы, его личные бодигарды. Раскачанные как бодибилдеры верзилы, с головы до ног обвешанные оружием. Серега невольно поежился, потому что прекрасно понимал, что они сделают с ним по отмашке своего хозяина. Близнецы отличались крайне садистскими наклонностями и по некоторым вполне справедливым причинам дико ненавидели Серегу. До сих пор, как ни странно, его спасал от расправы сам дон Рикарду. Но вот сейчас, похоже, все должно немного измениться.

– Сержио, Сержио…

Барон раскурил сигару и, выпустив облако дыма, наконец обратил внимание на Сергея. Говорил он скрипучим хриплым голосом, и можно было подумать, что дон Рикарду страдает застарелой ангиной, но дело было совсем не в этом, а в застарелой пуле, что-то там повредившей в его горле.

Серега благоразумно промолчал.

– Сержио… – скорбно повторил дон Рикарду. – Я всегда любил тебя, паренек. Знаешь, почему? Да потому, что ты был очень похож на меня в молодости. Такой же дерзкий, смелый и готовый выгрызать зубами свое место в этой жизни. Но я не совершал таких ошибок, как ты сейчас, и поэтому дожил до своих лет. А все дело в чем? Да в том, что у меня были мудрые наставники, к словам которых я всегда прислушивался. А ты? Хочешь сказать, что косоглазый дурень мог научить тебя чему-нибудь хорошему? Впрочем, туда ему и дорога. А ты, по большому счету, не виноват…

У Сереги свело челюсти от злости. Ему даже показалось, что еще мгновение, и зубы превратятся в мелкую костяную крошку.

– Виновата твоя молодость… – продолжил душ Сантуш. – Эх, молодость, молодость… Эй, кто там… снимите с него браслеты… А ты закуривай, Сержио. В самом деле, ничего страшного не случилось. Попробуем решить это недоразумение…

С Сергея мгновенно сняли наручники и усадили на табуретку, правда, предварительно тщательно обыскали и даже выдернули ремень из джинсов. Еще через секунду ему в губы ткнулась подкуренная сигарета.