Спариваться до потери сознания.

Пока, наконец, несколько дней спустя дурман не начал рассеиваться, и мои ноющие мышцы не ослабли от бесконечных жестких нагрузок.

Если Элиас и чувствовал себя так же, то не подавал виду. Зато на нем остались царапины от моих ногтей, следы от укусов и потертости после соединения тел, сливавшихся с дикостью и насилием.

Я задыхалась под ним во власти последнего оргазма, нахлынувшего на меня волной удовольствия и боли.

— Мм, вот и моя Дачиана, — прошептал Элиас, проведя носом по моей скуле. — Моя красивая, определенно беременная пара.

От его слов у меня чуть не остановилось сердце.

Беременная.

Пытаясь сосредоточиться, я провела ладонями по своему животу, но остатки наслаждения утягивали меня, чтобы еще немного подержать в муках экстаза.

— Я чувствую, как мое семя проросло в тебе, — прошептал Элиас, губами лаская мое ухо. — Дачиана, мы вместе создали жизнь.

— Ты уверен? — я задержала дыхание, и от нехватки кислорода у меня сдавило грудь. Мне нужно было дышать. Но я не могла. Не сейчас. Пока не была уверена.

— Да, — заверил Элиас, улыбнувшись у моих губ. — Уверен.

Когда радость выплеснулась из меня, я резко втянула в легкие воздух и издала звук — наполовину смех, наполовину рыдание.

«Наши волки созданы друг для друга», — подумала я, вне себя от восторга.

— Мы пара.

— Да, детка. Пара, — согласился Элиас, завладев моими губами в поцелуе, заклеймившем каждую фибру души. — Ты моя.

— А ты мой, — выдохнула я, с головы до пят согретая счастьем более сильным, чем могла себе представить. — Мой Элиас.

— Моя Дачиана.

— Люблю это слышать, — рассмеялась я.

— Я тоже, — тихо признался он, соприкоснувшись со мной носами. — И люблю это чувствовать.

— Мм, да, — согласилась я, уставившись на него. — Знаешь, что еще я люблю?