– Как истребить два сопротивные и оба вреднейшие предрассудки: первый, будто у нас все дурно, а в чужих краях все хорошо; вторый, будто в чужих краях все дурно, а у нас все хорошо? – Временем и знанием.
– В чем состоит наш национальный характер? – В остром и скором понятии всего, в образцовом послушании и в корени всех добродетелей, от творца человеку данных.
Изменился во времена Екатерины и быт знатных людей. Именно в ее время начала формироваться парадная русская кухня. Ранее простые национальные блюда – щи да каша – считались недостойными царского стола. Елизавета Петровна обожала перловку, но лакомиться ей могла лишь в будние дни, когда не было гостей, а на праздничный стол подавали блюда привычные европейцам, приготовленные по иностранным рецептам. При Екатерине все изменилось. Теперь даже иностранным послам могли предложить ароматные горячие щи или ледяную ботвинью, приготовленные из самых лучших продуктов.
Значительно развилось винокурение. Екатерина не стеснялась дарить монархам других стран наборы изысканных русских водок – ароматных, четырехкратной перегонки, пахнущих брусникой, полынью, можжевельником…
Двор Екатерины II
Есть выражение, что короля играет его свита. Помня об этом, Екатерина сформировала вокруг себя круг ярких, талантливых, образованных людей.
Однажды еще молодая государыня сравнила свой выход к подданным с появлением «медузиной головы»: царедворцы буквально «каменели» перед правящей особой.
Такое отношение Екатерину не устраивало категорически, она желала, чтобы ее окружали не перепуганные рабы, но деятельные соратники и единомышленники. Дворянство она рассматривала не как привилегию, но как высокую степень ответственности. Она писала: «Дворянство есть нарицание в чести, различающее от прочих тех, кои оным украшены… Добродетель с заслугою возводит людей на степень дворянства… Совершенство же сохранения чести состоит в любви к отечеству и наблюдении всех законов и должностей». Благородное сословие обязано было подтверждать свое высокое предназначение: «Добродетель и честь должны быть оному правилами, предписывающими любовь к Отечеству, ревность к службе, послушание и верность к Государю, и беспрестанно внушающими не делать никогда бесчестного дела».
Ей вторили лучшие люди России. Историк, философ, генерал-майор, сенатор, действительный тайный советник князь Щербатов утверждал, что титул нужно отрабатывать на государственной службе. Если же дворянин не обладает ученостью, деловитостью и эстетическим чувством, то его надо лишить дворянского звания.
Поэт Сумароков, высказывался более поэтично:
Екатерина добивалась от придворных активной творческой деятельности. Теперь для придворной карьеры знатного происхождения было недостаточно. Жить исключительно в свое удовольствие стало немодно, неприлично. От дворян требовалось быть сознательными гражданами великой империи, им приходилось работать, прилагать усилия. Таким образом, Екатерине удалось окружить себя множеством способных людей.
Такими были генерал-фельдмаршал и член Государственного совета Иван Васильевич Гудович, адмирал Иосиф Михайлович Дерибас [46]– испанец по происхождению, основатель Одессы; сразу несколько представителей семейства Паниных, занимавшие важнейшие государственные должности; славившийся своей неподкупностью князь Александр Алексеевич Вяземский, который руководил финансами, юстицией и внутренними делами страны; Яков Сиверс, поставленный губернатором Новгородской губернии, самой большой в империи…
Под влиянием Екатерины в моду вошла образованность. Стало принято много читать, собирать библиотеки, изучать иностранные языки. При дворе начал формироваться круг людей, который позже назовут интеллигенцией. Конечно, это были люди своего времени – крепостники, но крепостники, познавшие прелесть и красоту просвещения.
Многие из них, подражая императрице, принимались коллекционировать живописные полотна и другие произведения искусства. Князья Дмитрий Михайлович и Александр Михайлович Голицыны скупали картины, скульптуры, другие предметы роскоши и составили целый музей редкостей.
Алексей Иванович Мусин-Пушкин собирал рукописи и русские древности. Дома графа Строганова и Нарышкина вмещали редкое собрание картин, богатые библиотеки, горы серебряной и золотой посуды, множество драгоценных камней и всяких редкостей. Библиотека князя Щербатова включала более пятнадцати тысяч томов.
Граф Петр Борисович Шереметев, владелец богатейших усадеб Кусково и Останкино, создал в своих имениях балетную и живописную школы, великолепный крепостной театр. Крепостной художник Шереметева Иван Аргунов почти полгода обучал Антона Лосенко, после его курса поступившего в Императорскую Академию Художеств. Увы, сам Аргунов всю жизнь был в крепости, крепостными остались и его дети – талантливые живописцы. Таковы были реалии русской жизни!
Молодой граф Румянцев начал составлять свою обширную коллекцию, ставшую основой для одноименного музея – первого публичного музея России.
Выбивается из этой блестящей плеяды помещик Николай Еремеевич Струйский, владелец роскошного имения, буквально поклонявшийся Екатерине II. На потолке его парадной залы государыня была изображены в облике богини Минервы, поражающей стрелами крючкотворство и взяточничество.
Автором этого плафона был крепостной художник Струйского – Андрей Зяблов, ученик Роктова, очень рано умерший.
К крепостным своим «просвещенный» барин относился по-садистски: он коллекционировал орудия пыток и любил, в качестве развлечения, проводить показательные процессы. Измыслив какие-либо преступление, он выбирал нескольких крестьян в качестве обвиняемых, учинял им допросы, вызывал свидетелей, сам произносил обвинительную и защитительную речи и наконец выносил приговор, присуждая «виновных» иногда к очень суровым наказаниям; если же крестьяне не хотели понимать барской затеи и упорно отказывались сознаться в приписываемых им преступлениях, они подвергались гнусным средневековым пыткам. Крепостные Струйского ненавидели, и он вполне обосновано боялся за свою жизнь.