– Знаю, но не слишком хорошо. Он не проявлял особой активности на форумах – во всяком случае, посвященных тебе и твоей семье. Непохоже, что он зациклен на мести. Мне казалось, он присоединился к «Погибшим ангелам», потому что искал тех, кто поймет его горе и посочувствует.
– А почему он вдруг переключился на меня?
Сэм задумывается, барабаня пальцами по распечатке.
– Не знаю… Хочешь, наведу о нем справки? Может, что-то раскопаю…
– Почему бы и нет? И я тоже. Посмотрю, удастся ли нарыть что-то с помощью программ Джи Би. Но имей в виду, Сэм, – я тянусь через стол и сжимаю его ладонь, – никакого риска. Не стоит того.
Он смотрит мне в глаза серьезно, искренне.
– Я пойду на любой риск, чтобы защитить нашу семью. – Встает, поднимая с места и меня, подходит ближе и накрывает мою щеку ладонью. – Ты и дети для меня дороже всего.
Он целует меня – сначала сладко и влюбленно, потом все жарче. Я подумываю попросить его запереть дверь, чтобы мы могли продолжить, но тут на столе гудит телефон.
Я настроила звук так, чтобы у каждого из детей был свой сигнал, и сразу понимаю: это Ланни. Сэм знает, что я не могу проигнорировать дочь. Он отстраняется, я тянусь к телефону. И издаю разочарованный стон, прочитав сообщение.
Сэм заглядывает через плечо и хихикает:
– Куда делись те старые добрые времена, когда твой яростный вопль был бы слышен даже в коридоре?
Я только качаю головой. Сэм прижимается губами к моему виску и шепчет на ухо:
– Закончим позже.
От такого обещания внутри у меня разливается предвкушающее тепло.
– Когда ты вернулся из магазина, Коннор еще не пришел?
– По-моему, нет.
Я разочарованно хмурюсь и бросаю взгляд на телефон. Сын до сих пор не ответил на мое сообщение. Он всегда был хорошим, послушным ребенком, но в последнее время стал выходить за рамки дозволенного. Я понимаю, что в его возрасте нормально стремиться к самостоятельности, и пыталась дать определенную свободу, но мы не похожи на другие семьи. Угрозы в наш адрес слишком реальны.
– Напишу ему еще раз. – В моем голосе явное волнение.
Сэм уже достал свой телефон.