Глава 1

Что толкает людей на самые отчаянные поступки? Любовь, я считаю. Когда на одной чаше весов здоровье и жизни родных, а на другой — всего лишь билет в другой мир, то выбора на самом деле нет. Пусть это и билет в один конец. Если я не соглашусь, то никто и не продумает меня упрекнуть. Но смогу ли я жить, зная, что упустила возможность все исправить? Не смогу, поэтому и думать тут нечего.

Итак, что мы имеем? Неделю назад меня встретили после института два театральных персонажа. Вернее, это я сначала так подумала, потому что выглядели господа максимально несуразно. Складывалось ощущение, что, отыграв спектакль про средневековье, они напялили бежевые плащи и вышли в люди. А про массивные вычурные кольца, странно уложенные длинные волосы и тёмную подводку вокруг глаз забыли. Театралы, как я про себя их назвала, представились Шаритоном и Тавервелем и попросили минуту моего внимания. И мне сначала было очень-очень смешно, а потом очень-очень неприятно, потому что разговор коснулся личного.

Два с небольшим года назад сестра родила близняшек, роды были тяжелыми, а девочки… пока даже не ходят. Отставание в развитии и отличия во внешности стали заметны уже в первые месяцы. Появление сразу двух больных детей стало шоком для всей семьи.

Муж сестры продержался полгода после родов. Двое нездоровых малышей и сбивающаяся с ног жена на грани нервного срыва оказались слишком непосильной ношей для такого большого и взрослого мужчины. Естественно, пока сестра моталась с детьми по больницам, некому было варить ему борщи и греть постель. И он решил, что дети у него ещё будут, и здоровые, но от другой жены.

Сестра не сошла с ума только потому, что было банально некогда. Когда же получилось немного высыпаться, то детям было уже по полтора года, а за плечами остался болезненный развод. Петя, конечно, исправно платит алименты, но живёт уже с другой и детей не навещает. За деньги мы, конечно, благодарны. Квартира сестры сдаётся, а мы живём впятером — я, мама, Лена и племяшки. Бабье царство.

Лена занимается только детьми — на их занятия и реабилитацию уходят колоссальные силы, и времени у неё нет ни на что. Сестре всего двадцать пять, но за последние два года она сильно устала и изменилась. Недавно в магазине кассир приняла её за мою маму, хотя разница у нас всего пять с половиной лет. За сестру было больно и обидно. Впрочем, работа в супермаркете не предполагает наличия такта как профессионального навыка, так что винить особо некого.

Театралы всю эту историю знали слишком хорошо, начиная с диагнозов и заканчивая прогнозами. Кроме того, оказалось, что у мамы онкология, о чём нам она говорить не планировала и тайно лечилась в областном онкологическом центре. Благо стадия была только первая и прогноз пока благоприятный.

Господа в перстнях подробно обрисовали мои безрадостные жизненные перспективы.

Сестра до конца жизни будет обслуживать детей. Лена уже сейчас утонула в болезненной любви к дочкам и даже кормить их мне больше не разрешает так как у меня они чаще давятся. Мама, по их прогнозам, продержится ещё пять лет, а дальше содержание нашей маленькой семьи ляжет на мои хрупкие плечи. И было в их словах что-то такое, что заставило меня им поверить. Безоговорочно.

Хорошенько зачернив мои и без того мрачное будущее, они предложили то, за чем явились. Лекарство для племяшек и мамы в обмен на участие в конкурсе невест. В другом мире. Без возможности вернуться.

Мне дали время на то, чтобы обдумать ситуацию, и мы снова встретились для более обстоятельной беседы.

— И зачем кому-то устраивать конкурс невест из другого мира? Что за блажь? — было моим первым вопросом.

— Дело в том, что жених обладает определённым набором генов. И невесты были отобраны таким образом, чтобы получились наследники. Всего мы отобрали сорок девушек, пятеро уже дали своё согласие.

— А что будет с проигравшими конкурс?

— Им помогут устроить быт и жизнь в нашем мире. Но вернуться не сможет никто, это одно из главных условий контракта. Мы гарантируем достойное финансовое содержание до конца жизни.

— И что, даже работать не придётся? — я заломила бровь.

— В нашем мире женщины, как правило, не работают.

— Патриархат?