– Ну ты, брат Яков, все объяснил барышне! – рассмеялся Корф. – Думаешь, она хоть слово поняла?
Ольга же, поджав губы, поглядела на барона с вызовом и, чуть помедлив, ответила Яше:
– Ладно, не надо мне тут романов заливать, я тебе не из фраеров ушастых или лохов позорных, на музыке тоже понимаю…
И с удовольствием увидела, как отвисли у собеседников челюсти. Николка только хихикнул про себя – Ваня порой выдавал и не такие словесные конструкции…
Барон расхохотался:
– Ну вы, друзья, один другого стоите. Я еще могу понять, Яша – провинциальное воспитание… – но вы-то, барышня… стыдно! И где только такому учат?
Ольга собралась было ответить какой-то резкостью, но Корф махнул рукой:
– Ладно, вы тут беседуйте пока, а я развяжу этих татей – а то, не ровен час, затекут бедолаги, без ног-рук останутся…
Но только барон открыл дверь в людскую, как комнату наполнил звон разлетающегося стекла и вопль Никонова: «Ложись!»
Какая-то страшная сила швырнула Николку в стену; и последнее, что он увидел, – барон, в длинном прыжке сбивающий с ног не успевшего ничего понять Яшу…
Глава 20
– Ну и где, скажи на милость, ты раздобыл эту дуру?
Ваня виновато потупился:
– Купил, еще в Москве. Помнишь тот магазин на Никольской – ну с чучелами?
Олег Иванович кивнул. Они приметили оружейный магазин еще во время достопамятной прогулки по центру города, закончившейся позорной сделкой с часами. Позже Олег Иванович закупался оружием у Биткова – «лебель», сослуживший сегодня такую хорошую службу, был приобретен именно там.
– Ну и зачем тебе этот курьез? Тяжеленный, неудобный, конструкция такая, что в страшном сне не приснится. Как у него барабан открывается, ну-ка…
Ваня оживился. Если разговор перетечет в техническое русло – глядишь, и обойдется без нотаций…
– Да вот, смотри! – Мальчик отобрал «галан» у отца и ловко откинул разъемную раму, демонстрируя достижение французской оружейной школы. – Видишь? Я, как увидел, сразу решил – беру! Где еще такое угробище сыщешь? А бьет ничего, солидно.
– Да уж… – Олег Иванович несколько раз клацнул рычагом, заставляя револьвер раскрываться подобно бутону экзотического цветка из вороненой стали. – Чего только люди не навыдумывали. Ладно, держи, вояка, – и он протянул револьвер сыну. – Почистить только не забудь.
Олег Иванович с Ваней покачивались в седлах в середине небольшого кортежа. Следом за ними катилась арба с поклажей. Приставленный к ней солдат гортанно орал, охаживая ишака по бокам длинной хворостиной. Баш-чауш ехал впереди кортежа; пристроив поперек седла ремингтоновский карабин, он озирал окрестности, время от времени покрикивая на подчиненных.