«Волга» припарковалась возле тротуара. Через заднее стекло Валентин Григорьевич с удовольствием следил, как неподалёку паркуются белые «Жигули».

Что ж, дорогая! Ты сама хотела узнать всё о тайной жизни своего мужа. Так смотри теперь!

— Ваня, сходи, поторопи Жанну!

— Вы точно уверены, Валентин Григорьевич? — спросил водитель.

— Ваня! — Самохвалов удивлённо нахмурился.

— Простите! Это я за вас беспокоюсь. Сейчас схожу.

Ваня вылез из машины и быстро пошёл во двор дома.

Валентин Григорьевич, покрутив ручку, опустил стекло задней двери. Откинулся на сиденье, наслаждаясь теплым ветерком. Здесь, в стороне от проспекта воздух был свеж. В нём чувствовался запах цветущих лип и нагретого солнцем асфальта.

Самохвалов потянулся и, с усилием вращая ручку, опустил второе стекло.

Говорят, в заграничных машинах давно уже есть специальные кнопочки! Нажал на неё — и стекло ползёт вниз при помощи маленького моторчика. Нажал ещё раз — закрывается. Но то заграница! Там культура, цивилизация. Там всё для людей. А у нас только танки умеют делать!

Разумеется, эти крамольные мысли Самохвалов никому не высказывал. Да он и набрался-то их от своих знакомых. А сам за границей пока не бывал — не доводилось. Ну, ничего! Он ещё молод, всё у него впереди!

А хорошо было бы, если б жена сейчас подошла к нему! Спросила бы, что он тут делает. Вот тогда Валентин Григорьевич с наслаждением высказал бы ей всё, что думает про неё, про её дурацкую слежку и драгоценного папашу.

Но — не подойдёт. Не осмелится! Ушло то время!

Валентин Григорьевич открыл глаза и вздрогнул. Возле «Волги» стояли двое мальчишек и нахально разглядывали его через открытое окно.

— А ну, пошли прочь! — прикрикнул на них Валентин Григорьевич. — Школу прогуливаете? Вот я вас!

Мальчишки сорвались с места и бегом нырнули во двор.

Какая школа, июль на дворе, одёрнул себя Самохвалов. Совсем заработался, мысли путаются. Надо, надо отдохнуть! Попариться в баньке, вдоволь потискать тёплую послушную Жанну. Посидеть с удочкой на берегу озера, а утром, на туманной зорьке — пострелять влёт осторожных уток!

Валентин Григорьевич перегнулся через переднее сиденье и повернул салонное зеркальце. Белые «Жигули» по-прежнему стояли позади «Волги». Самохвалов усмехнулся. Сейчас, дорогая, тебя удар хватит!

Из двора вышли Жанна и Ванька. Жанна шла впереди. Чёрные волосы свободно распущены по плечам, подол лёгкого летнего платья вьётся вокруг загорелых ног.

Сзади Ванька тащил сумку с её вещами.