Несколько мгновений она смотрела на круглое оповещение с улыбающимся лицом успешной блондинки из Приморья. Ответить, или повременить?

Сердце гулко стучало в груди. Руки подрагивали.

«Если я открою сообщение, назад пути не будет. Это, как игра в русскую рулетку. Известия из России не бывают другими».

С каждой секундой любопытство пересиливало страх. Если она откроет сообщение, Саша будет очень недоволен. Даже представить страшно, что случится, когда на нее обрушится весь его гнев за то, что посмела ослушаться и лезть в его личное прошлое, которое ее не касается.

«А если не открою, никогда не узнаю, что от меня хотела его сестра», – хмуро сверлила взглядом успешное лицо на экране, раздражавшее своим появлением она.

«Не буду. Саша сделал для меня слишком много. Я не имею права ослушаться его запрета».

Но гадкое оповещение щелкнуло вновь, уже вторым сообщением, и снова выскочило на экран.

«Какая настырная у Саши сестра», – нахмурилась Катя. Ладони вспотели от напряжения. Никогда раньше она не смела нарушать данные мужу обещания.

«Ладно, сыграем в рулетку. Саша в любом случае будет ругаться».

Катя зажмурилась и открыла письмо.

«Добрый вечер. Я Наталья Ярцева, и, похоже, я родная сестра вашего мужа. Много лет назад он пропал без вести, мы считали его умершим. Я очень удивлена, что обнаружила его фотографии на вашей страничке. Если я ошиблась, развейте мои чаяния. Очень тяжело жить, зная, что родной брат вычеркнул тебя из своей жизни и процветает в чужой стране с новой женой».

Письмо сквозило враждебностью и горькой обидой.

Катя потерла переносицу и зажмурилась. Да, этой Наталье есть за что обижаться. Саша так и поступил – просто вычеркнул ее из жизни.

«А, между прочим, родная мать после его категоричного отъезда из дома слегла с инсультом. У нее до сих пор рука плохо двигается. Если вы действительно жена моего брата, то передайте ему, что я ненавижу его за то, что он нас бросил. В отличие от него, мы не настолько счастливы».

Катя сглотнула. На миг ей показалось, что письмо написано не совсем трезвой женщиной. Может, эта далекая Наталья Ярцева выпила вина, залезла в сети и начала писать письма всем подряд? Так иногда бывает, Катя помнила еще по своей нищей жизни с Марго. Выпьешь шампанского и пишешь дурацкие сообщения бывшим возлюбленным. А на утро стыдно в телефон заглядывать.

«Нет, надо звать Сашу. Пусть сам со своими родственниками разбирается», – передернула плечами Катерина и, торопливо поднявшись с пола, устремилась в рабочий кабинет мужа.

Ярцев, как всегда, стоял у окна и думал о чем-то своем. В мыслях он был далеко от того места, где находился. Так он создавал свои проекты – в полной тишине. Раньше он обдумывал, как обойти ловушки российских законотворцев, а сейчас мысленно создавал свою продукцию на молочном заводе. Это было сложнее, потому что было слишком просто. Ярцев любил решать сложные задачи. В простоте он тонул от скуки. Но упорство брало вверх и здесь – если решил создать сладкий, розовый рай без войн и оружия, надо идти до конца. Пусть люди запомнят Александра Ярцева предпринимателем, создающим экологически чистые продукты. В белом халате и колпаке, с улыбкой пробующего образцы новых йогуртов хозяина фабрики по производству молочной продукции. Его сын должен знать именно такого отца – законопослушного германского гражданина, а не русского бандита, по уши погрязшего в играх с законом.

– Саша! – вставшая за спиной Катя выдернула его из размышлений и заставила вздрогнуть.

– Ты что, Кать? – растерянно повернулся к жене он.

– Мне письмо пришло.