– Глерд, я ничего не делаю непристойного!.. Я порядочная женщина!

– Да, – согласился я счастливо, – как хорошо такой свинье, как я, оказаться среди порядочных.

– Глерд, не делайте того, что вы делаете, умоляю. Это непристойно…

– Правда? – изумился я. – Кто бы подумал…

– Глерд, – прошептала она, закрыв глаза, – мне стыдно… как я могу…

– Не обращайте внимания, – посоветовал я.

– Глерд!

– А вот мне можно, – сообщил я. – Я освоил пиратство, потом расскажу, что это, теперь с новым левлом можно вообще все!

– Глерд, то… что делаете… вообще бесстыдство…

– Зато какое!.. Герцогиня, вы умеете дать человеку счастье… или, как говорили в старину кратко, просто дать… даже ничего не делая… и даже не обращая внимания, что делают с вами…

– Ох, глерд, это бесстыдно и недопустимо…

– Весь грех беру на себя, – заверил я. – Как поджигатель, а вы жертва, потому вы абсолютно невинны… как это восхитительно, как… ох, бесподобно… герцогиня, вы самое лучшее на свете лакомство…

Она опустила подол, как только я перестал сжимать ее в объятиях, сказала в ужасе:

– Что я мужу скажу?

– Всю правду, – сказал я бодро, – ваш сосед, глерд Юджин, отправляется в Шмитберг. Заскочит к королю Астрингеру. Если герцогу надо что-то передать его величеству, то с удовольствием и радостью от счастья иметь такого соседа… гм, как-то двусмысленно звучит… в общем, потом помчусь в королевство Нижних Долин.

– Ох, – сказала она опасливо. – Не насовсем?

– Как я могу, – заверил я и попытался поцеловать ее, но она в смущении отвернулась, и я чмокнул в розовое ухо. – Если вдруг герцогу что-то надо, пусть только кивнет! Из Шмитберга проеду в Санпринг пообщаюсь с ее величеством королевой Орландией насчет стратегии развития и культурных связей, как-то так примерно. И если герцогу что-то нужно…

Она слабо улыбнулась:

– Довольно-довольно! Герцог будет счастлив, что у нас такой любезный сосед. А вот мне очень неловко.

– Герцогиня, – сказал я уверенно, – что вы, как в лесу? Нужно жить, как и принято: по двойным стандартам!.. И жизнь будет полна удивительных открытий и временно запретных радостей. Надо ими пользоваться, пока запретные, а то потом запреты снимут, и все, конец, никакого щастя.