– Да. Я ставлю такой знак на каждую свою вещь и на каждое свое деяние. Я поступаю так, потому что всегда играю честно, если сам установил правила. За два последних года я фактически ввел в Лондоне налог на все мыслимые человеческие пороки!

– Жаль, что британский парламент упустил такую важную статью доходов. Но подозреваю, что лорды и депутаты не оценят вашего новшества!

– Мне нравится ваш сарказм – тоже исключительно мужское качество. Мисс Адлер, вы – моя первая неудача, вы должны были умереть, но до сих пор живы. Странно, но сейчас я даже рад этому обстоятельству. Вы были весьма убедительны в амплуа травести, мои кретины потеряли ваш след в подземке, и вам удалось причинить мне изрядное беспокойство. Даже несмотря на этот документ… – он извлек из кармана записку, которую Ирэн отправила Холмсу вместе с книгой из библиотеки полковника Морана, – вас удалось обнаружить только на вокзале, где вы объявились вместе с мистером Холмсом. Во всем Лондоне вы не могли выбрать спутника хуже!

– Его считают талантливым детективом… – вставила Ирэн.

– Кто так считает? Сосед по квартире да спарринг-партнеры из боксерского клуба. Люди научного склада предпочитают опираться на систему Ломброзо [16]. Мне был известен каждый его шаг, каждое намерение. В то же время ему еще не приходило в голову, что он столкнулся с целой организацией, с моей темной армией – тренированной и безжалостной. Как всякий младший ребенок в семье, Холмс искренне верит, будто весь мир вращается вокруг его персоны. Он слаб в астрономии, не знаком с классической философией, не владеет даже началами математического анализа и формальной логикой… Называет свой метод «дедуктивным», хотя верное определение для него – «индукция». Делить систему на фрагменты пагубно! – Гость поднял вверх указательный палец, тонкий и длинный, как паучья лапка, он впился в Ирэн взглядом. – Мисс Адлер, с вашим примечательным черепом эта максима должна быть очевидна!

Его глаза были способны лишать людей сил и эмоций так же, как хищные цветы способны высасывать жизненные соки из муравьев и мошек. Ирэн почувствовала себя измученной и опустилась на козетку:

– У вас, сэр, еще остались дела ко мне? Меня ждет публика…

– Нет. В сущности, только один пустяк. Я хочу сделать вам прощальный подарок.

– Какой же?

– Подарю вам счастье жить до отпущенного Господом финала. Но и вы сделайте мне подарок в ответ… – От дурных предчувствий все двадцать пальцев Ирэн превратились в ледяные сосульки. – Верните мне бумаги с проектом «Неустрашимого»!

Она нервно перехватила рукой горло:

– Вы просите то, чего у меня нет…

– А где же они?

– Не… я не знаю… – Мистер метнул в нее взгляд, способный испепелить даже камень, Ирэн принялась скороговоркой оправдываться: – Он хранился в сейфе клуба «Уайтс». Огромная папка, целая стопка листов, я их видела… Но на мне была куцая униформа, в которой не утаить даже фунтовой банкноты! Пока я думала, что делать… Поднялась суматоха… Я снова заглянула в сейф, но проект уже исчез… Ваши люди перерыли весь мой дом под видом полиции. Подумайте сами: если бы у меня были документы – зачем мне лезть в особняк Милвертона за богемскими изумрудами?

– Да. Это отвечает логике… – насупился мистер Некто. – Кто изъял документы?

– Не знаю. Понятия не имею. Кто угодно…

Он скрипнул зубами от ярости, и в этом скрежете Ирэн разобрала:

– Холмс!.. Снова Холмс!.. Пора его уничтожить…

Она облизнула губы и прошептала:

– Прикажите отыскать их?