Впрочем… а что ещё остаётся делать? Продолжать жить в оковах? Нет, лучше уж смерть в попытке освободится. Каждый день с клеймом убивал что-то внутри и менял Воительницу из клана Праутеи. Не ровен час, и она станет такой же как Ада. Хуже участи для гордой северянки и придумать сложно.

Очередной удар пришёлся копьём в руку и заставил выронить боевой топор. Сразу же в грудь ударил клевец, особо дерзкий культист ещё и решил не отступать. Мощным движением он налёг на своё оружие и разломал доспех. Один хлопок и кости с мозгами уже стекают между меж ладоней дикарки.

После этого остатки культа Червя накинулись толпой, удары сыпались вихрем, каждый считал, что вот он точно сможет добить изнеможденную до невозможности воительницу. Небесную сталь поглотил песок, драться теперь приходилось голыми руками. Только нет ничего опаснее загонного в угол зверя. Под гул земли Офлея разбивала головы, ломала руки и ноги, не обращая внимания на вонзающие в плоть клинки.

С диким криком полным боли Воительница из клана Праутеи вонзила пальцы в живот нового врага, после чего схватилась за позвонки и вырвала хребет, окропляя всё вокруг новой порцией крови и внутренностей.

Где-то там на трибуне сейчас сидит Нека. Она умоляла и просила свою подругу не идти на этот бой, понимая, чем всё может закончиться. Но этот рабовладелец всё равно её притащил. Будто мало травм у кошечки, нужно заставить её пострадать ещё сильнее…

Земля уже уходила из-под ног, Офлея даже не могла понять это из-за головокружения или из-за внезапно появившегося землетрясения. Очередная стрела чуть было не угодила в лоб. Лучников стало критически много: и как их ловить в таком-то состоянии? Даже если добить остатки, то эти гады просто загонят её как зверя.

— Где мой топор? — мелькнула мысль в умирающем сознании. — Ах, да… какой-то урод сразу же его спрятал его под толщу песка…

Впрочем, дикарка всегда знала, что умрёт в самом кровавом и жестоком бою. Жаль только не нашлось достойного врага, который бы взглянул её в лицо и убил в ближнем бою, как воин.

Как вдруг земля будто раскололась и Офлея упала на спину. Где-то в небе пролетела звезда… Нет, какие звёзды днём? Это должно быть её топор из небесного металла так отражает свет.

Как же тяжело бывает встать на ноги после падения. Сил хватило только на поднятие головы. Где же эти лучники? Почему не добивают упавшего этиамария?

— Вот же срань… — с болезненным выдохом произнесла Офлея и выплюнула кусочек собственного лёгкого.

Гигантский червь с пастью метров в двадцать жрал культистов. Бедные смертные не могли от него сбежать, король песков возникал из неоткуда, заставляя землю дрожать во время яростных движений. Стрелы, которые пробивали тяжёлую броню чуть ли не насквозь, даже поцарапать не могли монстра. Клинки, которые не прорубали, а легко резали сталь ломались о хитиновые пластины чудища.

В этот же момент Офлея вдруг почувствовала касание Фира. Приходящий с востока, он являлся в самые трудные времена и говорил только с самыми непоколебимыми воинами севера. Нельзя просто лежать, пока есть ещё возможность на что-то повлиять.

Трудно сказать по каким именно причинам открылось второе дыхание. Может дело в текущей по венам крови гигантов, самых выносливых смертных. Возможно дело в организме паресиса, который перед смертью задействовал последние резервы. Не стоит исключать и влияние присутствия Неки на трибуне, ведь самые лучшие воины редко сражаются за себя. Или же была задета гордость северянки? Эти ублюдки выпустили против неё даже самого Червя, рассчитывая, что она легко справится с его культом. Даже эти мерзкие в неё поверили, так как можно не верить в саму себя? И конечно же цель… Наверное всё вместе и заставило подняться воительницу на ноги.

Под уже разрывающие уши крики толпы Офлея медленным шагом направилась в сторону монстра. Кровь лилась рекой, оставляя алую полосу позади. Однако становились гуще и потоки хара, концентрирующиеся вокруг дикарки. В руки вернулся топор, подгоняемым Эреем.

Червь же доел своих поклонников и тут же устремился к новой добыче. Выпрыгнув из песка, он, казалось, взлетел и собирался обрушиться на этиамария сверху, чтобы проглотить. Что может остановить такое чудище, закрывшего своим силуэтом даже само солнце?

Офлея же остановилась и схватилась обеими руками за рукоять своего боевого топора. Кровь начинала литься ещё быстрее, хара становилось так много, что даже простые смертные могли почувствовать что-то неладное. И как-то странно начал вести себя воздух вокруг, засияло лезвие из небесного металла. Так много сил уходило, но на что? Нет никаких ураганов, не исцеляются раны…

А монстр всё приближается, с каждым мгновением вонь его пасти становится более явной. Он вот-вот приземлится и сожрёт этиамария, который даже уворачиваться не пытается. Просто стоит и ждёт своей участи.

Ведущий уже готовился объявлять о конце боя и смерти наглой рабыни. Такая глупая смерть, зачем было противиться и дерзить? Прожила бы подольше. Бедолага, у неё нет сил даже на то, чтобы уйти в сторону.

Как вдруг глаза ведущего широко раскрылись в момент осознания. Звуки вполне могут выходить за барьер, особенно громкие. Ведь зрелище без звука будет не таким интересным, поэтому извне всё выходило более-менее нормально, если нужно, то и вовсе усиливалось дополнительными артефактами. Но на поле боя сейчас застыла тишина.