Но, шумные воды Тираса, пожирали звуки, и царица ничего не слышала.

Юноша оставил коня внизу и стал быстро подниматься на гору. Вот и вершина. Он бегом устремился к своей милой царице.

– Агайя! Любимая моя, не плачь!

Она обернулась, и счастье вновь вернулось к ней.

– Терес! Любимый Терес… а ведь я без тебя и жить не хотела…

– Глупая моя царица, я ведь дал тебе клятву, – они обнялись, и время для них остановилось навсегда.

Дорхемия ожидала сигнала в роще, как ей и приказал маг Абарис. Над амазонками закружил белый ворон и сел рядом на ветку.

– Пора эорпаты, вперед!

Озлобленные и голодные женщины вышли из рощи на плато.

Перед ними стояла царица и обнимала незнакомого белокурого воина. Дорохемия достала меч и пошла на подругу.

– Ну что Агайя, шпако*! Предала ты нас всех! – И она молниеносным ударом отрубила голову Тересу.

Шпако* – Собака (скиф)

У Агайи все померкло в глазах, и вмиг подкосились ноги.

– Лучше убей меня ведьма, лучше убей…

И девять озлобленных на жизнь женщин начали всаживать в юное тело царицы мечи и громко кричать:

– Слава царице Дорохемии! Слава Апполону!

Так сбылось предсказание мага Абариса, и Дорохемия ушла с Черной горы, царицей эорпат…

Когда она вошла в лагерь, в ее руках была голова Тереса, и ведьма громко проклинала Агайю, обвиняя ее в предательстве и позорном бегстве с мужчиной из племени. На руке у ведьмы был браслет в виде змеи, на груди амулет, который она подобрала в траве. А на ее голове красовалась диадема.

Женщины в страхе взирали на безумную жрицу с головой в руках и не смели ей перечить. Одна Карсу подошла к ней с мечом.

– Ты что городишь ведьма?!