— Я такого не пел! — вспыхнул поручик, — Я вообще не понимаю современной моды жалеть чернь!

Сто лет прошло — ничего не изменилось, подумал Руслан. Одни не видят смысла «жалеть чернь», другие, наоборот — всеми силами выставляют себя защитниками простого народа, при том, что с простым народом сталкивались в лучшем случае, при покупке телячьих ножек на даче и, в глубине души, точно так же считают тех, от чьего имени выступают, быдлом, которое должно покорно идти туда, куда укажут умные люди.

Руслан мысленно хмыкнул, решив немного пошутить:

— Господа… — он утащил гитару у поручика, пока тот щетинил холку на бородатого оппонента, — Позвольте я сыграю одну старинную испанскую… вернее, мексиканскую, песню, которая, хотелось бы верить вас примирит.

— О чем она? — подозрительно вскинулся поручик.

— О гибели одного смелого полковника.

Руслан сел в кресле поудобнее, пробежал пальцами по струнам, чуть прикрыл глаза, вспоминая слова и мелодию одной песни со старой пластинки, которую он когда-то знал назубок…

— Vengo cantando esta zamba

con redoble libertario,

mataron al guerrillero

Che comandante Guevara…

В целом, вечерок был не скучный. Пусть и не слишком веселый: поручик, похвалил «старинную мексиканскую песню» и сказав, что в ней чувствуется уважение к военным и их славным подвигам, в пику Руслану сыграл роман о душистых гроздьях белой акации. Надо признать, приятным голосом. Потом молодой Борс — оказалось, это не фамилия, а творческий псевдоним — гораздо более противным голосом прочитал стихи, смысл которых от Руслана ускользнул. Как, судя по лицам, и от всех остальных присутствующих. Что-то про невнятные томления молодой плоти, пусть и другими словами.

Сыграли в фанты, в лото, Руслан подумывал над тем, чтобы научить играть в мафию, но не смог придумать, как объяснить, что такое «мафия». Возможно, виной этому была пара бокалов шампанского, которые он выпил, проиграв в фанты.

Постепенно гости рассосались, так как наступила глубокая ночь и все приличные люди должны были ложиться спать. Томный мальчик — Павлик, в конце концов Руслан его запомнил — произнес прочувствованную речь на тему «Нужно ошарашивать мещан! Долой оковы приличий!», правда, глубокий зевок несколько смазал впечатление от нее. Кубышка, восхищенная жуткими стихами Борса, вцепилась к нему в рукав и ушла вместе с ним.

Руслан не успел оглянуться, как остался один с Оксаной.

К счастью, не в квартире, а на лестничной площадке, пустой и тихой, по ночному времени.

— Руслан Аркадьевич… — прошептала девушка, как будто напуганная этой тишиной, — Это правда, что от вас убежала жена?

— Она исчезла, — мягко поправил ее Руслан, осторожно убирая тонкую руку, которая легла ему на плечо. После чего на плечах у него оказались уже две руки.

— Значит, вы теперь свободны… — констатировали девичьи губы, пахнущие шампанским, после чего впились в губы Руслана.

— Кхм, — произнес до жути знакомый голос за спиной девушки.